Любовь как преступление. Книга 1 - [12]

— Где твой экипаж? — поинтересовалась девушка, когда мы отошли в сторону.

Я указала на посольскую карету. Тонкие брови Айры изумленно взлетели вверх.

— Карета посла?

— Сама удивилась.

— Но ведь должны были забрать Шайель, так ведь? Твоя мать сама говорила в храме, на чье имя пришел приказ.

— Как видишь, моей сестры здесь нет, — я не хотела рассказывать Айре о том, что со мной случилось, но уж очень хотелось знать причину ее хорошего настроения. — Послушай, а почему некоторые девушки такие довольные, а другие напуганы?

— Да ерунда, не обращай внимания, — она досадливо поморщилась, — наслушаются разных сказок про даханнов, а потом трясуться как овечий хвост.

— Сказок? — недоверчиво переспросила я.

— Ну да. Вот ты знаешь, зачем мы им? Куда нас везут и что с нами будет?

— На Острова? — неуверенно промямлила я и поняла, что ничегошеньки не знаю. Кроме того, что девушек раз в году куда-то увозят и никогда не возвращают обратно. В учебниках об этом не писали, а дома у нас эта тема никогда не поднималась. Я же лично не была знакома ни с кем, кто захотел бы поделиться информацией. А вот у Айры… — У тебя же кто-то был избран пару лет назад?

— Да, сестра. Сейчас она шейнаб одного дазгана.

— Кто? Кого?

Айра демонстративно закатила глаза.

— Шейнаб — мать его сыновей, а дазган сотник по нашему. У них такие названия, что пока язык не выучишь, половину не поймешь.

— Твоя сестра наложница даханна? — изумилась я. — И ты так спокойна?

— Не наложница, — она кинула в мою сторону строгий взгляд, — А шейнаб. Живет в его доме и носит его имя и является матерью его наследника.

— Откуда ты знаешь?

— Сестра кое-что писала.

Увидев мой ошарашенный вид, Айра добавила:

— Все шейнаб передают весточку родным раз в год, когда корабли отправляются за новыми эйринами. Правда, многое рассказывать не позволяют, так только: все хорошо, жива-здорова. Ну и про детей, если есть.

— Про детей? — сглотнула я.

— Ну да, а для чего мы даханнам? Пряники печь? — она невесело усмехнулась. — У них ведь женщины давно бесплодны. Говорят, это санхейо виноваты. А от нас только мальчики родятся. Вот они и забирают нас как бы в отместку. И мужчин наших вырезали по той же причине.

Она тяжело вздохнула, уставившись в даль отрешенным взглядом. Потом резко тряхнула головой, словно отгоняя тяжелые мысли.

— Вот некоторые и злятся. Мало кто хочет стать шейнаб и рожать новых даханнов. Но для других это единственный выход не остаться старой девой.

И она взглянула на меня с такой мольбой, будто ожидала, что я накинусь на нее с обвинениями. Но я молчала. Мне нечего было ей сказать.

— Виель, нас зовут, — еле слышно прошептала Рини и подергала меня за рукав. Я совсем забыла, что она стоит рядом и тоже все слышит.

Оглянулась. У посольской кареты стоял дазган и не спускал с нас пристального взгляда. Теперь я знала, что это военный чин, командир сотни. Кажется, слишком просто для того, кто обладает такой пугающей силой. Я отвела глаза, пряча взгляд, и скомканно попрощалась с Айрой.

Через несколько шагов я оглянулась. Давняя знакомая присоединилась к своим товаркам и вновь одела на лицо улыбку. Только теперь ее смех казался насквозь фальшивым, а улыбка напускной. Вот еще один повод задуматься.

Прошу, эйрины, — дазган учтиво распахнул дверцу кареты и сам забрался внутрь следом за нами. — Сейчас тронемся.

Он обвел нас непроницаемым взглядом и добавил:

— Все же у некоторых должностей есть свои привилегии.

И в самом деле, кучер цокнул на лошадей и те неспешным шагом покатили вперед наш экипаж. Похоже, что пока я общалась с Айрой, стоявшие впереди дилижансы прижались к обочине, так что теперь наша карета беспрепятственно въехала в гигантскую арку ворот.

За каменной стеной словно начинался другой, неведомый мир. Даже воздух здесь пах иначе. За окном кареты промелькнула облицованная мрамором набережная, вдоль которой я заметила статуи крылатых львов, будто застывших в напряженной позе перед броском. Их головы были повернуты в сторону ворот, а в незрячих глазах словно застыло немое предупреждение.

— Какие красивые! — выдохнула Рини.

— Вам нравится? — как-то через чур живо откликнулся мужчина на ее детское восклицание.

Девочка покраснела. Теперь все внимание дазгана было направлено на нее и мне это совсем не понравилось.

— Скажите, — бесцеремонно влезла я, — все эти эйрины станут женами ваших соотечественников?

Мне показалось или он досадливо скривился?

— Мы не вступаем в брак с санхейо. Для этого нам достаточно наших женщин.

— Вот как? — опешила я. — А как же шейнаб?

Кажется, я его рассмешила. Он нагнулся ко мне так близко, что я смогла рассмотреть странный блеск в глубине его глаз, и насмешливо произнес:

— Шейнаб рожают нам сыновей. Кто сказал, что для этого нужно жениться?

Я вздрогнула и отпрянула. И чем шейнаб отличается от наложницы?! Те тоже рожают детей… о, Двуликий, какой позор для любой эйрины! Даже перспектива остаться в старых девах или угодить к даханнам не была достаточно веским поводом, чтобы вступать в незаконные отношения с мужчиной и уж тем более рожать ему детей. Девушка, запятнавшая себя порочной связью, отлучалась от храма, изгонялась из семьи и становилась хайен — непотребной. Любой мог ее обидеть, принудить к чему либо и никто бы не заступился.