Любовь к жизни - [19]

Нина замерла в неподвижности, но второй звонок вывел ее из ступора.

– Открой! – проревел из ванной Васик.

Нина засуетилась – бросилась было к двери, но гудящий чайник напомнил о себе дребезжанием крышки. Нина метнулась обратно, повернула ручку на плите – как оказалось, не ту – из соседней конфорки со свистом выскользнула струя газа. Нина всплеснула руками и, завернув обе конфорки, побежала к двери.

В прихожей ее встретил очередной звонок.

Путаясь в замкая, Нина открыла наконец дверь и отступила назад.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась Катя и подтолкнула вперед шестилетнего малыша, очень рослого для своего возраста, с густейшей копной волос на крупной голове, – скажи тете привет, Петя, – скомандовала Катя и ребенок, глядя на обомлевшую отчего-то Нину, нарочито плаксиво прогнусил:

– При-ивет...

– П-проходите, – предложила Нина, но Катя отрицательно качнула головой.

– Не могу, извините, – сказала она, – как мы и договаривались с вашим... с Василием, я привела к нему Петю. Он вроде собирался вести его на генетическое обследования.

– Да, – выдохнула Нина, не сводя глаз с малыша, – собирался. Да только мне кажется, что обследование врдя ли понадобится. Этот Петя – вылитый Васик. Я даже не думала, что сын может быть так поход на отца...

Последние слова Нина вовсе не осбиралась произность – они вырвались у нее сами по себе.

– Мне пора, – слегка усмехнувшись, сказала Катя, – я надеюсь на то, что Василий дома и помнит о своем обещании?

– Ага, – сказал Васик, появляясь из ванной с мокрой головой и полотенцем на шее, – помню я. А где мой... То есть, где это...

Не договорив, он замер с открытым ртом.

– Мне уже пора, – проговорила Катя, явно очень довольно произведенным ею эффектом, – кстати, Петя, не забудь поздороваться с дядей.

– Здравствуй, – буркнул Петя, исподлобья разглядывая татуировки на худых руках Васика.

Васик ничего не ответил.

– И не забудь, – добавила еще Катя, переводя взгляд на Васика, – что ты сегодня обещал вести себя хорошо. Ты ведь помнишь о том, что дядя с тобой в больницу пойдет?

Малыш молча кивнул.

Катя попрощалась и ушла, тихо прикрыв за собой дверь. Маленький Петя даже не обернулся на ее уход, целиком занятый созерцанием Васиковых татуировок.

Несколько минут в прихожей стояла полная тишина. Нина растеряно смотрела то на Петю, то на Васика, и глаза ее постепенно наполнялись слезами. Васик озадаченно переминался с ноги на ногу и почесывал лохматую макушку, явно не зная, что ему сейчас делать.

– Ты... конфеты любишь? – обратился он наконец к мальчику.

– Люблю, – оживился тот, – а какие у тебя есть?

– Нина, – позвал Васик, – какие у нас есть конфеты?

– Что?

– Конфеты, говорю, у нас есть какие-нибудь?

– Сейчас посмотрю, – ответила Нина, не двигаясь с места.

Васик озадаченно глянул на нее и вдруг порывисто шагнул к ней и обнял за плечи.

– Подожди, – сказал он малышу, увлекая Нину в комнату, – сейчас я с тетей поговорю и она тебе конфеты будет искать.

Оставшись один, мальчик огляделся вокруг и деловито проследовал на кухню. Подошел к шкафу и безошибочно открыл дверцу того ящика, где Нина хранила сладости.

* * *

– Чего ты? – тихо спросил Васик, легонько встряхивая Дашу за плечи. – Только смотри – не разрыдайся здесь – при ребенке. У детей ранимая психика, а ты... Ну чего ты, Ниночка?

– Ничего, – и на самом деле всхлипывая, ответила Нина, – поставь себя на мое место, тогда узнаешь – чего... Думаешь, мне приятно узнать, что у тебя, оказывается, есть сын. Да еще такой... взрослый. Да еще от такой красивой женщины... Васик, Васик, я...

Васик бормотал что-то, обняв Нину за плечи.

– Я не знаю, что делать и как себя вести, – продолжала всхлипывать Даша, – как мне разговаривать с этой женщиной – матерью твоего ребенка и как мне общаться с ним сами... с Петей. Я...

– Я понимаю, ты растеряна, – шептал ей Васик, – и мне не по себе – можешь поверить, но ведь теперь нужно выяснить, мой ли это сын или нет. А потом – когда обнаружится... если обнаружится, что это и вправду мой сын, нужно обследовать его на предмет заболевания. А если и это подтвердится, то постараться помочь ему. Я же все-таки его родной отец... То есть... Ну, я хотел сказать – если выяснится, что я его отец...

– Да чего там выяснять, – вытирая слезы, проговорила Нина, – ты что, сам не видел – он как две капли воды на тебя похож. Совершенно одно лицо. И такой же длинный... А... Когда все будет ясно, что ты будешь делать?

– В каком смысле? – не понял Васик.

– Допустим, ты убедился, что Петя – действительно твой сын... Хотя это и так ясно. Видно невооруженным глазом. Допустим, ты выпросил у отца деньги и привезли аппарат, нужный для лечения Пети. Петя поправился. А что ты дальше будешь делать?

Руки Васика соскользнули с плеч Нины.

– Знаешь, – сказал он, – Петька ничуть не похож на больного. Обыкновенный здоровый ребенок. Нормально на все реагирует, любит конфеты. Я думаю, что если он чем-то и болен, то болен не так чтобы очень серьезно... Ты заметила, как он букву «р» выговаривает? Я эту проклятую букву до пятого класса выговаривать учился. Несмотря на то, что отец ко мне логопедов сотнями водил...