Любовь к драконам обязательна - [52]

— Мы знакомы?

— Нет, но я вас знаю. Понимаю, что странно начинать разговор в дамской комнате, но в зале толпа народу в масках. Я бы не решилась подойти и сейчас несу чепуху, потому что мне страшно неловко, просто… Я вас люблю!

— Простите? — Она стянула маску. Удивительно, как не дала деру от бешеной девицы.

— В смысле обожаю ваши книги. Я даже приглашения на бал выиграла, когда покупала ваш новый роман.

— Ах, так вы Золушка сегодняшнего вечера… — Кажется, Шарли вздохнула с облегчением.

— И эта Золушка мечтала о встрече с любимой писательницей!

Мне повезло, что госпожа Пьетро оказалась на удивление адекватной дамой. Подойди ко мне в туалете странная девица в бирюзовом платье, я не гарантирую ни ее безопасность, ни целостность наряда, который еще предстояло сдать в торговую лавку.

— Хотите автограф? — догадалась Шарли, и я поспешно кивнула. — Давайте перо и блокнот.

Ни пера, ни листочка, естественно, не было. Зато есть приглашение, присланное Элроем, и карандаш для подводки глаз. Когда я протянула нехитрый реквизит трясущимися от волнения руками, писательница усмехнулась. Вдруг присмотрелась к карточке, и на лице у нее появилась загадочная улыбка.

— Меня Тереза зовут, — представилась я.

— Я знаю.

— А?

Она размашисто чиркнула карандашом подпись и протянула карточку обратно:

— Передавайте привет Таннеру. Он был прав, вы действительно очаровательны.

— Вы знакомы с господином ди Элроем? — опешила я.

— Мы старые приятели. Я лично отправила ему это самое приглашение на бал, так что хорошенько повеселитесь, дорогуша, — подмигнула Шарли и, оставив меня в полном ошеломлении, вышла из дамской комнаты.

Схватив маску с мраморной столешницы, я бросилась следом и нагнала писательницу в тесном коридорчике.

— Госпожа Пьетро, простите! Могу я спросить?

Она оглянулась:

— Хотите узнать, как мы познакомились с Таннером?

— Вообще-то нет. — Я замялась, а потом выпалила: — Почему вы отдали Красную Шапочку дровосеку?

— А? — ужасно напомнив меня саму, недоуменно отозвалась Шарли.

— В «Красной Шапочке» вы зарубили Вульфа и отдали героиню дровосеку. Ведь дураку ясно, что он сопьется и всю жизнь будет Шапку попрекать за роман с оборотнем.

— Знаете, я тоже думаю, что дровосек — латентный маньяк. Какой нормальный человек будет так ловко орудовать топором? — внезапно согласилась писательница. — Но издатель сказал, что девушка должна остаться с положительным героем.

— Какая несправедливость! — поддакнула я.

Чувствуя удивительное единение душ, мы пожали друг другу руки. Шарли направилась к друзьям, а я подвязала маску и едва вышла в холл, как рядом со мной словно из-под земли вырос толстячок. В руках он держал бокалы с ядреножелтым напитком.

— Апельсиновый сок? — предложил он.

— Я по-прежнему не пью из рук чужих мужчин, — отказалась я, не представляя, как отвязаться от навязчивого поклонника.

И тут на горизонте появилось спасение. Сестры вышли из банкетного зала, вероятно отдав дань уважения каждому виду канапе и тарталеток, засекли меня в компании подозрительного типа и, точно вооруженные пушечными ядрами шхуны, на полных парусах поплыли через зал. Перед двумя яркими девицами в теле расступалась аристократия, поэтому до нас они добрались в кротчайший срок.

— Здравствуйте! — командным голосом, позаимствованным у матушки, громко поприветствовала незнакомца Эзра.

Я ни минуты не заблуждалась, полагая, будто сестры волновались о моем благополучии. Видимо, они решили, что раз уж кандидат в мужья лично пришел в наши руки, то стоило с ним познакомиться в лучших традициях Амэтов, а если очень повезет, еще и пощупать. В прямом смысле этого слова.

Мы окружили беднягу со всех сторон, взяв в тиски. Со слабой улыбкой он крутил головой и, похоже, пытался просчитать, стоит ли убегать вместе с бокалами апельсинового сока или просто выхлебать самому и изобразить приступ гастрита, чтобы не оказаться избитым.

— Вы зарабатываете больше шести тысяч шиллингов в месяц? — оттесняя потенциального жениха к стене, требовательно вопросила Арона.

— В к-к-каком сезоне? — прокудахтал кандидат в мужья.

— В нынешнем.

— Пять тысяч триста шиллингов, — скороговоркой отчитался он о доходах.

Удостоверившись, что не потеряет ценное время с банкротом, решительным жестом Арона забрала бокалы из рук кавалера, оробевшего от воинственного напора, и объявила:

— Потанцуем.

— К вашим услугам, госпожа, — пролепетал взятый в оборот жених.

Она по-хозяйски потащила жертву к лестнице, а нам остались напитки. На мой взгляд, весьма неплохой обмен, но Эзра буркнула:

— Я сейчас умру от зависти к этой розовой табуретке.

Однако поплясать всласть парочке не дали. Громко объявили аукцион, и знакомая девушка в сером костюме быстренько проводила меня в бальную залу, посреди которой соловьем разливалась организаторша в белом платье, возносившая многословные благодарности щедрым спонсорам. На благотворительный аукцион были выставлены путешествия, бриллианты, одна старинная карета и невнятный бронзовый единорог авторства присутствующего на приеме скульптора. В итоге статуя продалась за совершенно неприличные для столь уродливой махины деньги.

— Ты запомнила покупателя? — пробормотала Эзра, вертя головой и поддерживая жиденькие аплодисменты, в каких ощущалась волна зависти к богатствам счастливого обладателя единорога.