Любовь императора: Франц Иосиф - [9]

За едой Зизи сидит в конце стола рядом со своей гувернанткой и, обернувшись к ней, тихо произносит:

   — Да, Нене хорошо, она уже успела повидать много людей, а я нет. Мне так страшно, что я совсем не могу есть.

На следующий день ранним утром ревнивец Карл Людвиг говорит матери:

   — Мама, Зизи так понравилась Францу, намного больше Нене. Вот увидишь, он скорее выберет её, чем старшую сестру.

   — Ну что ты болтаешь, дуралей! — успокоила его эрцгерцогиня.

Однако Карл Людвиг прав — у ревности более зоркие глаза. Франц Иосиф восхищен Зизи. Ранним утром 17 августа, едва эрцгерцогиня София успела подняться с постели, молодой император был уже у матери. Взволнованный, он признается ей:

   — Знаешь, мама, Зизи восхитительна!

   — Зизи? — удивлённо переспрашивает эрцгерцогиня. — Но она же совсем ребёнок!

   — Пусть так, но взгляни на её волосы, её глаза, её обаяние. Посмотри только на её фигурку — она лучше всех!

О Нене он не проронил ни слова.

   — Успокойся! — говорит мать. — Ты совсем её не знаешь, присмотрись как следует. Время у тебя есть, спешить не к чему. Никто не требует, чтобы помолвка состоялась немедленно.

   — Ну нет, гораздо лучше не откладывать такие дела в долгий ящик, — и он бросается прочь, чтобы, если повезёт, повидать Зизи ещё перед завтраком. Не встретив её, он снова возвращается к матери, взволнованно рассуждает о чём угодно, но только не о Зизи, но по нему совершенно ясно видно, что он только о ней и думает.

За завтраком повторяется вчерашняя история. Он не сводит с неё глаз, он почти забыл о Нене, рядом с которой сидит, не говорит ей ни слова, в то время как Зизи, сидя на другом конце стола между Людвигом Гессенским и эрцгерцогиней Софией, от смущения уже не знает, куда девать глаза. Гессенский принц не в курсе дела, он только видит, что его маленькая соседка сидит вся пунцовая, не притрагиваясь к еде.

   — До сих пор Зизи только и съела, что суп и салат, — удивлённо замечает он матери императора, — должно быть, она соблюдает пост.

Однако к смущению, окрашивающему щёки Зизи румянцем, примешивается известный триумф и радость от того внимания, какое оказывает ей император, забыв обо всех остальных. После полудня Франц Иосиф вновь у своей матери. Он никак не может успокоиться, ни с кем не в силах говорить об этом деле, только с ней; тут выясняется, что вечером, на балу, он собирается танцевать котильон не со старшей принцессой Нене, как было намечено и как требует этикет, а с Зизи. Всякий, кто когда-либо танцевал на балу, знает, что это значит. Два раза подряд исполнить этот танец с одной и той же девушкой — это почти равносильно обещанию обручиться.

Вечером на балу появляются в сопровождении матери обе сестры. Нене в великолепном наряде из белого шёлка, лоб её украшен плющом; Зизи в очаровательном, лёгком бело-розовом муслиновом платьице, с маленькой алмазной стрелой в золотисто-каштановых волосах, не позволяющей им падать на лоб. Когда она входит, все глаза обращаются к ней — всем уже известно, что она покорила императора, но она всё ещё не верит, что это всерьёз. С Францем Иосифом, которого она приветствует лёгким рукопожатием, Зизи держится непринуждённо, пугают её только все остальные, которые таращат на неё глаза: они ей ужасно неприятны. В первой и второй польке император ещё не принимает участия. Он признается матери:

— Хочу посмотреть, как Зизи танцует.

Эрцгерцогиня София посылает к своей маленькой племяннице флигель-адъютанта майора барона Векбеккера, и тот приглашает Зизи на вторую польку. У Зизи всё получается неплохо, хотя по ней видно, что танцевать она научилась совсем недавно. Танцуя, она чувствует, что Франц Иосиф не сводит с неё глаз. Тем временем наступила полночь. Согласно старому доброму обычаю распорядитель танцев готовится к котильону. И вот настаёт знаменательный момент! Император танцует с Зизи! Теперь всем ясно, что это значит, и только до неё, главной участницы, ещё не доходит смысл происходящего. Она замечает, что помимо котильонного букета Франц Иосиф передаёт ей и остальные букеты, которые ему надлежало вручить другим своим партнёршам. Когда после бала Зизи спрашивают:

   — Разве это не бросилось тебе в глаза?

   — Нет, меня это только смутило, — отвечает она.

На следующий день, 18 августа, двадцать третий день рождения императора, дождь льёт как из ведра. До полудня нельзя и носа высунуть на улицу. Все остаются дома. Все проснулись позже обычного, но только не Франц Иосиф. Он не мог сомкнуть глаз и ни свет ни заря снова у матери. На этот раз за обедом Зизи сидит уже рядом с Францем Иосифом, и Нене по другую сторону стола, где накануне было место Зизи.

Император сияет, смотрит на Зизи с восторгом, он весел, разговорчив. После обеда погода немного исправляется, и Нене, император, его мать и Зизи выезжают в закрытой карете. Единственная, кто говорит — много, громко и весело — это Нене, только трудно отделаться от ощущения, что всё это несколько наигранно. Прогулка продолжается не слишком долго. Затем Франц Иосиф с глазу на глаз просит мать сходить к герцогине Людовике и попытаться выяснить через неё у Зизи, согласна ли та взять его в супруги.