Любовь и так далее - [27]
Я даже потратился на «Словарь святых». Листая страницы, я едва сдерживал дрожь в руках. Святой Симеон Столпник, святой Спиридон, святой Стефан (этих вообще воз и маленькая тележка), святой… Стерм, святой Сульпиций, святая Сюзанна. Уф! Пронесло. А то я уже по-настоящему испугался.
Назовите меня снобом от имен, если хотите. Назовите меня Оливье. Оливье — это Оливер по-французски. Оливье — лучший друг и соратник Роланда.[73] Битва в Ронсевальском ущелье. Вероломное нападение сарацинов на арьергард отступающих франков. Трагическая ссора побратимов. Идиома: ответить Роландом на Оливье, id est[74] ответить ударом на удар. Палицы к бою. О, эпоха легенд и мифов. Карл Великий, рыцарский кодекс, ущелье высоко в Пиренеях, будущее Европы, будущее самого христианского мира поставлено под угрозу, героический арьергард, пронзительный вой боевых рогов, жизнь человеческая — какой бы она ни была незначительной и убогой, — все равно подпадает под слепой гнев вышестоящих сил. Быть пешкой было даже почетно, когда на доске стояли рыцари-кони, епископы-слоны и короли, когда пешка могла мечтать о том, чтобы стать королевой-ферзем, когда белые шли против черных, а на небесах восседал Господь Бог.
Вы хоть понимаете, что мы утратили? Теперь на доске одни пешки, и обе стороны — серые. Теперь побратима Оливера-Оливье зовут Стюарт, и все их споры и ссоры не отдаются гремящим эхом в истории мира. «Он ответил Стюартом на Оливера». О Господи. Швыряемся дамскими сумочками с десяти шагов.
Но с другой стороны, как вы считаете, готов ли Голливуд к «Песне о Роланде»? Предельно дружелюбный фильм. Масштабные батальные сцены, стремительное развитие сюжета, благородство, и доблесть, и любовь прелестных женщин. Брюс Уиллис в роли седеющего Роланда, Мэл Гибсон в роли легендарного Оливье.
Прошу прощения. Мне снова смешно. Мэл Гибсон — Оливье. Простите меня великодушно.
ДЖИЛИАН: Оливер сказал:
— Как ты думаешь, Элли — она подойдет?
— На что подойдет?
— Не на что, а кому. Стюарту, разумеется.
— Стюарту?!
— А почему нет? Он не такое уж и страшилище.
Я только молча таращилась на него. Он продолжил:
— Пригласим их обоих на ужин. Возьмем что-нибудь экзотическое из индийской еды. Скажем, сарсон ка сааг или креветочный балти.
Заметьте — Оливер терпеть не может индийскую кухню.
— Оливер, это нелепо.
— Или, может быть, объединим? Возьмем креветочный сааг? Лучшее от обоих миров. Нет? Тогда, может, бараний дансак? Куриный чанни?
Понимаете, ему больше нравятся названия, а не сами блюда.
— Алоо Гоби? Тарка даал?
— Он старше ее ровно в два раза и к тому же женат.
— Нет, не ровно.
— Элли двадцать три года…
— А он наш ровесник.
— Ну хорошо, не ровно…
— И учти, — сказал Оливер, — с каждым годом их разница в возрасте будет сокращаться в «разах».
— Но он женат.
— Нет, не женат.
— Но ты мне говорил…
— Нет. Он был женат. Но теперь — нет. Он — человек свободный, если человек вообще может быть свободным, в чем сомневаются многие из философов и предоставляют нам разнообразные доказательства оного тезиса — с упорством, достойным лучшего применения.
— То есть, у него нет никакой жены-американки?
— Теперь уже нет. Ну, что ты думаешь?
— Что я думаю? Оливер, я думаю, это… — в последнее время я стараюсь избегать слов типа «безумие», «полный бред», «сумасшествие» и т. д., — …неосуществимо, по меньшей мере.
— Но мы же должны кого-нибудь ему найти.
— Мы должны? Почему? Он просил?
Оливер надул губы.
— Он же нам помогает. И мы тоже должны ему помогать. Не ждать, когда он попросит, а постараться самим.
— Типа сосватать ему мою ассистентку?
— Овощная самбра? Метар панеер?
СТЮАРТ: Кровь под мостом. Как будто кому-то разбили нос. В самую точку, мадам Уайетт. А если уж быть совсем точным — как когда я боднул головой Оливера.
Вы не обратили внимания на речь мадам Уайетт? Ничего не заметили? Ее английский как будто стал хуже. Я уверен, что мне это не показалось. Она уже столько лет живет в Англии, но вместо того, чтобы сделаться лучше или хотя бы остаться на прежнем уровне, ее английский стал хуже. Чем, интересно, это объяснить? Может, с годами человек потихонечку забывает все, чему он учился во взрослой жизни? Может быть, у него остается лишь то, чему он научился в детстве? В этом случае мадам Уайетт когда-нибудь вообще перестанет говорить по-английски и будет изъясняться только на французском.
ДЖИЛИАН: Неосуществимо — какое… реальное слово. Пару лет назад я едва устояла перед искушением. Мне действительно нравился… тот человек. И я знала, что это взаимно. Я не раз представляла, что я ему скажу, если он пригласит меня на свидание. Я бы сказала так: «Боюсь, это неосуществимо». И мне самой было бы неприятно услышать такое из собственных уст. Поэтому я постаралась не допустить ситуации, в которой мне пришлось бы такое сказать.
