Любовь и шпионаж - [78]

Ее очаровательный рот принял решительное выражение, хотя в глазах мелькнула тревога. – Хорошо, мадемуазель, вы получите и ваши бриллианты, и футляр, – только за обещание спасти Ивора Дандеса.

– Но возможно ли, что вы сумеете достать футляр? – спросила я, все еще не веря, что мне может выпасть такая удача после всех пережитых мною мук и волнений. Это было бы чересчур хорошо!

– Ивор поручил мне отыскать его, и я отыскала, – сказала она просто. – Вот почему я не могла прийти раньше. Вначале я даже не знала, как взяться за дело, мне неоткуда было ждать помощи или совета…

– Вы – славная, мужественная, смелая девушка! – сказала я. – И имеете право назначать любую, самую высокую цену.

– Быть смелой во имя любви, рисковать ради любимого человека – разве это так много?.. Я передаю вам эту вещь, мадемуазель де Рензи, потому что верю вам. И надеюсь, ваша помощь Ивору не ранит вас так сильно, как вы опасаетесь.

Говоря это, она вынула из ридикюля и протянула мне длинный зеленый футляр. Я схватила его и порывисто прижала к губам. Честное слово, это был не эффектный театральный жест трагической актрисы, а естественный порыв, крик моей души. Я готова была расцеловать и милую девушку, но в ту же минуту прозвучал второй звонок.

– Вы знаете, что находится в этом футляре, мисс Форрест? – спросила я быстро.

– Нет. Я не открывала его. Ведь это ваше… или Ивора… И тут в мою дверь отчаянно забарабанили:

– Мадемуазель! Мадемуазель! Занавес сейчас подымается!

Глава 24. Последняя игра Максины

Когда спектакль окончился, я позволила Раулю поехать ко мне и поужинать вместе со мной. Если граф Орловский узнал об этом (он ведь следил за каждым моим шагом), то, вероятно, подумал, что это – моя последняя встреча с Раулем, после которой я расстанусь со своим возлюбленным навсегда.

Но хотя в нашей запутанной игре еще не все козыри были в моих руках, однако главный – Договор – уже был у меня. И я решила бросить Орловскому вызов.

Совсем недавно я почти обещала ему, что откажу Раулю дю Лорье, если Орловский воздержится от разглашения собранной им компрометирующей информации. Но теперь я могу написать ему письмо, в котором сообщу, что обстоятельства изменились, и мое решение также изменилось. Только смерть может разлучить нас с Раулем! А если он осмелится нам мстить или угрожать, я тоже перейду в наступление: устрою ему публичный скандал, чего он всегда боялся.

Само собой разумеется, раньше чем он получит это письмо, я должна найти способ незаметно вернуть Договор обратно в сейф, откуда он был мною похищен, – вернуть так, чтобы Рауль ничего не заподозрил.

Ах, как помогли бы мне в этом бриллианты герцогини де Бриансон! Я заставила бы Рауля отпереть сейф, закрыть глаза и считать до десяти; за это время я положила бы в сейф и ожерелье, и Договор, а потом сказала бы Раулю: «Теперь можешь открыть глаза и взглянуть, какой роскошный сувенир лежит в твоем противном шкафу!»

Конечно, он пришел бы в неописуемый восторг… но – увы! – бриллиантов у меня не было, и я серьезно сомневалась, сумеет ли Диана Форрест где-то добыть их.

Вообще, было слишком рано торжествовать победу, чувствовать себя вполне счастливой; если даже мне удастся задуманное и я сумею спасти Рауля от последствий моего вероломного поступка, Орловский постарается помешать нашему счастью…

И все же облегчение, которое я испытала после всех страданий, пережитых мною за последние дни, всколыхнуло в моей душе бурю радости. И чтобы Рауль мог хоть отчасти разделить со мной эту радость, я намекнула ему, что получила обнадеживающие известия о пропавшем колье… и если он позволит мне завтра зайти к нему на службу, я сделаю ему приятный сюрприз.

Нечего и говорить, что он не только согласился, но и добавил: «Твой визит доставит мне огромное удовольствие – больше, чем любой сюрприз!» И мы расстались довольные друг другом, договорившись встретиться завтра рано утром.

Когда он ушел, я написала коротенькую записку графу Орловскому, решив завтра отослать ее с посыльным, как только Договор окажется в сейфе на своем месте. Чем раньше это случится, тем лучше.

…Обычно я просыпаюсь в половине десятого и пью чашку горячего шоколада прямо в постели. Но утром следующего дня поднялась в восемь и уже через полчаса была одета и готова на выход.

Хотя я почти не спала ночью, я чувствовала себя свежей и бодрой, а сердце было преисполнено решимости. За ночь я составила план, как лучше сыграть эту мою последнюю игру; конечно, она еще могла обернуться против меня, но это был мой последний шанс на выигрыш.

…Снова, как и в тот памятный день, Рауль встретился со мной в министерстве. Когда я вошла в его кабинет, там находился Бернар, его друг и коллега. Они вместе перебирали какие-то бумаги – возможно, начали готовиться к предстоящей ведомственной ревизии, но сейф был заперт.

Бернар поздоровался со мной, галантно поцеловал мне руку и тут же исчез за дверью, дружески подмигнув с порога Раулю и мне.

– Дорогая! – воскликнул Рауль. – Я знаю, ты принесла какую-то хорошую новость, потому что выглядишь блестяще. Сегодня ты обворожительна, как утренняя звезда, – прости за это банальное сравнение. Ну говори же, что там у тебя?