Любовь и Миры - [34]

— Ага! — поддержала его Танита. — Чтобы насолить забывчивым архивариусам!

— Именно так — забывчивым! Осмыслите это, друзья! — воскликнул доктор Донэл. — Почти триста тысяч витков! При отсутствии какого-либо общения, глядя в стену, никому не нужная и не интересная Малышка Моэма вдруг взяла и вымахала в тысячи раз! А может и не вдруг. И потом, когда она, наконец, получила в избытке общения и невероятного внимания, она вдруг взяла и…  ушла. Исчезла!

— Как? Куда исчезла? — вскричала аудитория.

— Да-да, так и написано, — подтвердил Сэмэл, — «артефакт неизвестной цивилизации Моэмы утрачен необъяснимым образом и в неизвестном направлении».

— Как — утрачен? — возмутилась Мэла. — А куда музейные работники смотрели?

— Как всегда — они всё прозевали. А куда исчезла? Этого не знают даже лучшие умы галактики! — пояснил довольный эффектом доктор Донэл. — А как…  Это хороший вопрос, но также очень непростой.

— Скульптура? — всё ещё не верила Мэла. — Но…  зачем?

— Об этом надо бы у неё самой спросить, — улыбнулся доктор Донэл. — Но, боюсь, она не ответит. Характер у неё не общительный.

— Жаль! Вот бы её увидеть хоть разок! — размечталась Лана.

— Может, и увидишь. Ведь сенсации от Малышки Моэмы ещё не закончились! — заявил, усмехаясь, доктор Донэл. — Кое-кто всё же видел её.

— Где? Когда?

Странники Моэмы

— Вы не поверите — в тысячах парсеках от нашей галактики, на одной малоизвестной малюсенькой планетке по имени Марс! И спустя всего лишь каких-то две сотни витков после её исчезновения. То есть — практически мгновенно, если брать временные масштабы, в которых существуют загадочные скульптуры с Моэмы.

— Где же эта планетка зависает? — задал вопрос Сэмэл. — Может, наша Лана слетает туда к Малышке Моэме в гости?

— В галактике под названием Млечный Путь, в рукаве Ориона, в системе жёлтого карлика — звезды по имени Солнце. Марс — древняя планета, на которой, из-за потери атмосферы, уже нет жизни. Я привожу здесь названия, принятые разумными обитателями солнечной системы, поскольку своих мы не изобретаем — за отсутствием времени и необходимости. Для далёких небесных объектов, как известно, у нас имеются только безликие цифровые обозначения.

— Карлика-Солнца? — удивилась Танита. — Но зачем? Чем он лучше нашего Фоона? И как Моэма там оказалась?

— Как — неизвестно, зачем — тем более. Эта Малышка весьма неразговорчива, — усмехнулся Донэл.

— Далековато забралась! — прокомментировала Танита. — А как её там обнаружили, почтенный доктор Донэл?

— Случайно. В солнечной системе, на спутнике планеты Земля, Луне, существует наша НБ — Наблюдательная База. Поскольку Земля является планетой, представляющей для Итты особый интерес. Вот во время одной из плановых экспедиций к ней, мы и обнаружили Малышку Моэму на соседнем Марсе.

— И что она там делает? — спросила Танита.

— Как всегда — сидит, — развёл руками доктор Донэл. — Или, скорее — лежит, — пожал он плечами. — И смотрит в сторону восхода уже другого светила. Прошу взглянуть: — И студенты увидели пустынную панораму незнакомой планеты, с восседающей посреди песков задумчивой махиной-Малышкой, с гирляндой проводов и датчиков на шее. Как будто это была Гирлянда Героя, какими награждали на Итте особо отличившиеся моллюсков. А что ж — заслужила.

— О, Святые Мудрецы! — воскликнул Сэмэл. — Ей везде дом! Как будто там она и была!

— А как поживают остальные скульптуры на Моэме? — спросила Мэла. — Ведь их там было много. Возможно, изучив их, учёным бы удалось разгадать феномен Малышки.

— Да, когда-то их было очень много. Но каких и сколько именно, увы — никто не удосужился не только изучить, но и посчитать, — кивнул доктор Донэл. — Никому это даже и на ум не пришло. Считалось, что они не представляют особой художественной ценности и для изучения достаточно одного экземпляра. Но после странной находки в музее и её исчезновения о планете Моэма вспомнили. И туда слетала наша вторая экспедиция.

— Как — вторая? Всего-то спустя двести пятьдесят тысяч витков? — удивилась Лана. — Почему не раньше?

— Но вы же знаете — в КС входят сотни тысяч цивилизаций, требующих внимания. И как много задач у наших Космических Служб, — вздохнул Донэл. — А за его пределами неизученных ещё больше. Трудно объять необъятное.

— И что же было дальше? — спросили слушатели. — Изучили? Посчитали? Выяснили?

— Ничего этого сделать не удалось.

— Что, древний космолёт-горелка не долетел? — хмыкнул Сэмэл.

— Долетел-таки, — улыбнулся Донэл. — Но компания скульптур его не дождалась. Наверное, обиделись на невнимание, покинув планету раньше. На Моэме теперь нет Моэм — там не было обнаружено ни одной! — гордо заявил Донэл, как будто сам только что успешно спрятал их от любопытных учёных.

— Не может быть! — ахнула аудитория.

— А вот взглянете сами!

И Донэл продемонстрировал им пустынную панораму, заснятую этой экспедицией. Перед взором зрителей раскинулась лишь раскалённая каменистая пустыня, однообразно расстилающаяся во всех направлениях.

— И даже завалящего малюсенького Младенца Моэмчика не нашлось? — удивилась Мэла.

— Увы! — развёл руками доктор Донэл.

— Жаль! — вздохнули все.