Любовь и другие виды спорта - [31]

Глава одиннадцатая

На следующее утро я запланировал как можно дольше не вылезать из постели, желательно до вечера. Но разумеется, ничего не вышло. Как назло, проснулся в десять, помаялся немного, выбрался из постели и побрел на кухню — пить кофе и поедать самого себя.

Где-то около полудня меня осенило, что Джени не стала бы звонить, если бы знала, что я пригласил Сару на ужин. А если так, то есть вероятность, что Джени не в курсе вчерашней катастрофы. Так, может, стоит позвонить Джени и попытаться что-нибудь разведать?

К счастью, Джени оказалась дома. Обменявшись ничего не значащими фразами, я перешел к разведывательной операции, но, увы, ни один мой наводящий вопрос не получил ответа. Джени никогда не умела держать язык за зубами, так что если бы она знала хоть что-то, то наверняка поделилась со мной. Выходило, что Джени действительно не знает ни о свидании, ни тем более о катастрофе.

Я решил зайти с другой стороны.

— Слушай, руки — это сексуально?

— Руки?

Ее искреннее удивление придало мне уверенности.

— Ну да. Мужские руки. По-твоему, они сексуальны?

— А-а, — протянула Джени многозначительно. — Ну конечно, не всякие. Но если красивые и сильные, то да, пожалуй.

— Давай-ка поподробнее, — потребовал я.

— По рукам можно все сказать о человеке. У грязнули под ногтями целый огород, а псих сгрызает ногти до крови, как настоящий вампир.

— Я тебя не про гигиену спрашиваю, а про сексуальность!

— Чистота — залог сексуальности. Поверь мне. Но ты прав, одной чистоплотности мало. Лично меня возбуждают только большие и сильные руки. Мужественные, умелые. Знаешь, руки, которые умеют строить, ворочать всякие тяжести…

— Строить? Тебя что, возбуждают каменщики? Или штангисты?

— Ну не в буквальном, разумеется, смысле. Но вообще-то тут задействованы примитивные инстинкты. Для женского подсознания мужские руки олицетворяют защиту. И потом, как представишь, как сильные руки обнимают тебя, гладят твое тело… Красивые, длинные пальцы… Словом, ты понял, да?

Похоже, что понял. Ладно, продолжим.

— Еще один вопрос, если позволишь.

— Валяй.

— Как по-твоему, Билли Клинтон сексуальный?

— Слушай, это и есть глубокомысленные вопросы, над которыми все мужики ломают голову?

— В самую точку. Ну так что? Ты считаешь Клинтона сексуальным?

— Если честно, он не совсем в моем вкусе, но многие женщины от него просто без ума.

— Правда? — Я ощутил разочарование. — Многие, говоришь… И очень их много?

— Я не считала, но среди моих знакомых таких полно.

— Серьезно?

— А что в этом такого?

— Но с таким послужным списком Клинтона должны презирать. Женщины, во всяком случае.

— С этим проблем нет, — хохотнула в трубку Джени. — Многие и презирают. А другие совсем наоборот. Да что тут странного?

— По-моему, он просто не может нравиться женщинам, после этой его грязной истории.

— Да ты сам посуди. Образованный, талантливый, уверенный в себе, добился в жизни всего. И наконец, власть. Он же был президентом. Такой мужчина просто не может не нравиться.

— Не может не нравиться, — медленно повторил я, смутно надеясь, что Джени наконец поймет абсурдность этого утверждения.

— Ага, так и есть.

— По-твоему, это нормально?

— А почему нет?

— Джени, — заорал я в трубку, — он же бабник! Кобель! Женат на замечательной женщине, а не побрезговал практиканткой! («Которая тоже “играет за нас”», — машинально подумал я.) Он ведь жене изменил, черт возьми! Называть его сексуальным все равно что назвать Гитлера милосердным!

— Ну… в каком-то смысле ты прав.

— Так, по-твоему, измена сексуальна? А бабники возбуждают?

— Не все, конечно. Но некоторые еще как.

— Еще как?! — Я даже задохнулся — не то от изумления, не то от негодования. — Но это же абсурд! Как женщин может привлекать мужчина, который видит в них лишь объект для своей похоти?

— Я же не говорю, что он добропорядочный.

— Что за бред! Как могут женщины тащиться от мужика, который держит их за одноразовые мастурбаторы?

— Никто не собирается влюбляться в такого или выходить за него замуж. Если мы считаем кого-то сексуальным, это не значит, что мы мечтаем быть рядом с ним. Не надо путать секс с любовью.

Джени замолчала, потом вдруг захихикала.

— Кажется, так мужики говорят?

* * *

«МакАлиер». Бар, куда я регулярно заглядываю, потому что он за углом. Разбавленное пиво, ужасная еда, словом, гнусная забегаловка, зато под боком. И еще у них лучший в округе телевизор с большим экраном, а через тридцать пять минут начнется третья игра «Янки» против «Ред Сокс». Я сидел за столиком, ждал Алекса, вяло листал «Пост» и нехотя поглядывал на экран.

Алекс подкрался сзади и гаркнул:

— Где наше пиво?

Потом встал передо мной, уперев руки в боки. Алекс был в джинсах и футболке, а я приперся в бар прямо с работы, поэтому потел в костюме.

— Сегодня пиво с тебя, — я продолжал листать газету, — мне возьми имбирного.

— Снова сухой закон?

— Суше не бывает.

— И зачем над собой так измываться?

— Никогда не слышал, что алкоголь — это яд?

Алекс усмехнулся:

— Только если не знать меры. Вода — тоже яд, если выхлебать слишком много. Чувак, тебе нужен баланс. Новый подход. У-ме-рен-ность. — В его устах это слово прозвучало как некий редкий термин. — Врачи говорят, что ежедневное употребление спиртного в малых дозах даже полезно. Помогает расслабиться. Снять стресс.