Любовь и другие мысленные эксперименты - [68]

— Да не особо. Скорее слышу. Даже когда он выключен.

— Выключен? — нахмурилась Рейчел. — Ой, прости, я тебя отвлекаю. Ты должен позавтракать. Знаешь, Хэл, когда звонил, первым делом спросил: «Он ест?» А я ему: «Будет, как только вернется… домой».

Хэл. О нем Рейчел говорила охотно. Но Артур подозревал, что эта тема тоже станет для него снарядом. Это наверняка был не тот Хэл, которого он помнил с детства, хотя и похожий по характеру. Еще один суррогат. Про Грега Рейчел не говорила, и Артур не спрашивал. Не стоило раскрывать все карты — даже перед ней.

Он ел не спеша, в кои-то веки получая удовольствие от того, как напрягаются уставшие мышцы, чтобы прожевать и проглотить кусок. Еда по вкусу похожа была на ту, что он когда-то ел в лондонской квартире Хэла и Грега, — специи, масло, соль, хрустящая на зубах картошка, мягкие яйца и густые сливки.

— Как это тебе удалось? — спросил Артур, когда тарелка опустела.

Казалось, он много лет уже не ел ничего вкуснее. Разве что в ресторане Лос-Анджелеса, куда они с Элизой ездили на день его рождения. Но и там блюда на вкус были какими-то искусственными, слишком идеальными.

— Ты просто давно не был дома, родной. Вот и все. Это Хэл. Хэл научил меня готовить, когда ты был маленьким…

Она отвернулась, забрала у него тарелку и пошла к раковине.

Артур попытался вспомнить. Он ясно видел совмещенную с гостиной кухню в доме Хэла, Грега, валяющегося на диване с ноутбуком на коленях, и самого Хэла, вынимающего из духовки противень с булочками или кексами. У Элизы кухня находилась в отдельном помещении, там только готовили, так просто не сидели. Еда у них дома всегда была нормальная, сытная, но особого восторга не вызывала. Не считая тех случаев, когда Хэл вставал к плите или приносил им что-нибудь из своей стряпни. Он часто так делал, когда Рейчел болела. И после, когда она умерла, тоже.

Артур взглянул на Рейчел — она мыла посуду. Об Элизе и о том, что случилось, они не говорили. В голове по-прежнему бился электронный пульс.

— Она нас не слышит. Когда выключена, — сказал он, Рейчел не ответила, и он пояснил: — Операционная система.

Рейчел продолжала ставить тарелки в сушку.

— А что она видит? — спросила она, не оборачиваясь.

— Ничего. Пока я с ней не сконнектился, она будет в спящем режиме.

— Они же вынут ее? — спросила она. — Когда-нибудь, после?

— Да уж надеюсь. Я этого не хотел. Но меня отпустили только на таких условиях. Имплант останется, пока они не выяснят, что произошло. Пока я не вспомню.

На этих словах Рейчел подняла на него глаза.

— Тогда с этого и начнем.

Она разлила кофе по двум чашкам и вручила одну Артуру. Следом за ней он прошел в соседнюю комнату, белую коробку с диваном, креслом и журнальным столиком. В углу стоял портновский манекен, обернутый бронзовым отрезом искусственного меха. Под ним — чемодан, набитый разными тканями, и пластиковая коробка с бумагами.

Артур огляделся по сторонам. Больничная мебель вызывала хоть какие-то ассоциации, но вот это кресло, ковер и даже занавески он точно видел впервые. Ни один из предметов никак не отзывался внутри, все казалось безжизненным, и это сбивало с толку, словно и комната, и сам дом были не настоящими. Хуже, чем в унылом гостиничном номере или кабинете учреждения, — не просто голая функциональность, а какая-то бутафория.

— Я тут почти и не жила, пока тебя не было. — Рейчел опустилась на колени, взялась за пластиковую коробку и обернулась к нему. — В Пасадену уезжала. В общем-то, мы этот дом своим никогда и не считали.

— Угу. — Артур продолжал разглядывать мебель. Хоть какие-то эмоции вызывал только манекен, но вовсе не потому, что он его узнал. — Я ничего тут не помню.

Рейчел достала из коробки два толстых альбома.

— Надеюсь, это поможет, — сказала она. — Мы с тобой вместе их сделали, когда ты был совсем еще крошкой.

Она вручила альбомы Артуру, и тот опустился на диван, удерживая в другой руке чашку кофе. Показалось, что его сейчас вырвет. Что-то подобное он уже видел раньше. Нет, не подобное, а именно эти альбомы. Только один был пуст, а другой набит фотографиями и рисунками тех лет, когда Рейчел еще была жива. Отставив чашку, Артур раскрыл раздувшийся, потертый и поблекший от времени альбом. Из него вылетела открытка с приставшим к краю кусочком пожелтевшей ленточки и приземлилась на пол.

— Все в порядке? — спросила Рейчел, подавая ему карточку.

На первой странице красовалась фотография: голубое небо, розовые дома и огромный, выведенный оранжевыми буквами транспарант: «Комик Кон 2021». На оборотной стороне кто-то написал золотыми чернилами «Спасибо за игру, Артур», ниже стояла подпись геймера, популярного двадцать лет назад. Артур никогда не бывал на Комик Коне.

— Артур?

— Да. Просто… Эти я помню… Книги приключений, так ты их называла.

— Верно, — кивнула Рейчел. — Может, тебе воды принести или еще чего-нибудь?

Сердце колотилось как бешеное. Голова стала тяжелой, перед глазами все поплыло. Лежавшие перед ним альбомы словно попали сюда из другого времени — не из детства, нет, а будто из иного измерения. В голове запищало громче.

— Да, воды, пожалуйста, — словно издалека донесся до Артура собственный голос.