Любовь и другие мысленные эксперименты - [11]

Али отбил мяч обратно в воду — в сторону Деймона — и принялся стягивать футболку и шорты.

— Эй, Стелла, будь паинькой! — Крепкий мальчишка по имени Андрас, обхватив себя руками за плечи, изобразил киношный поцелуй. В то лето самой популярной греческой актрисой считалась Мелина Меркури, и весь остров пестрел ее снимками в роли злополучной Стеллы. Фильма никто из ребят не видел, но все знали, что Стелла вышла замуж за футболиста.

Деймон и шевельнуться не успел, как Николай вытянул ногу из воды и пинком отправил мяч дальше в море. Компания бросилась следом, с каждым ударом отгоняя мяч все дальше от берега, Али же прошлепал по воде к Деймону.

— Им скоро надоест. — Он положил руку другу на плечо. — Пускай поиграют.

Деймон покачал головой.

— Смотри! — За головами резвящихся в воде мальчишек виднелся покачивающийся на волнах коричневый шар. — Отец меня убьет.

Пару недель назад Деймон, взбираясь на дерево, сорвался, полетел вниз и зацепился шортами за ветку. Висел над землей и ревел, не решаясь перерезать перочинным ножом петлю для ремня. Али тогда отломил ветку и освободил рыдавшего друга. Остальные же только смеялись над ним и потом долго еще не желали брать в игру.

— Он малыш, пусть играет с nepioi[10], — говорил Андрас.

— У него родители слишком строгие.

Али не знал, правда ли это, но вообще было похоже. С чего бы иначе Деймону так бояться, что они скажут? Родители самого Али всегда были слишком заняты, чтобы переживать о его одежде и игрушках. Его могли шлепнуть за хамство, наорать, чтобы побыстрее заканчивал свои дела и помог сестре, но в остальном он оставался совершенно свободен. В то, что родители-греки могут быть строже турок, как-то не верилось. И у одних, и у других были свои странности — вот и все. И все же Деймон был из тех друзей, за которых вечно приходилось вступаться.

— Дайте ему еще один шанс.

Ребята Деймона простили, а после того, как тот получил на день рождения футбольный мяч, даже перестали дразнить его, называя klápse moró[11] всякий раз, когда он им надоедал. Али, однако, подозревал, что от мяча будут неприятности, и уговаривал Деймона оставить его дома, но устоять перед шансом приобрести хоть немного власти над приятелями непопулярный мальчишка не смог.

— Ал, пожалуйста. Останови их.

Бросив взгляд на тощего Деймона, который, теперь, когда начался отлив, весь дрожа, топтался на обмелевшей прибрежной полосе, Али кинулся в воду и поплыл за мячом. Плавал он лучше всех в компании, но забираться на глубину детям не разрешали. Позапрошлым летом одного постояльца родителей Али унесло в море. Береговой охраны на пляже не было, взрослых обычно тоже, только иногда сюда выходили прогуляться старики из расположенной неподалеку деревни. Когда с берега заметили, что отдыхающий попал в беду, было уже поздно. Тела его так и не нашли. Несчастный случай списали на незнание гостем особенностей местных течений. Однако в школе детям еще долго твердили о том, какая опасность подстерегает их совсем рядом.

Стоило Али отплыть чуть дальше от берега, туда, где вода сменяла нежнейший рассветно-голубой оттенок на чернильно-синий цвет дедушкиного жилета, как течение усилилось. Он прокатился на нескольких больших волнах, чувствуя, как они утягивают его назад и вниз. За волнорезом море лежало ровной гладью, и лишь покачивание кожаного шара на его поверхности выдавало, что глубоко внизу бушует течение. Али прищурился, стараясь оценить расстояние, отделявшее его от мяча. За спиной грохотали волны, гомонили оставшиеся у берега мальчишки. Он отплыл уже очень далеко, приближался к выходу из бухты, но стоило ему подобраться ближе, как мяч вынесло в открытое море. Али решил попробовать нырнуть, доплыть до мяча под водой и вынырнуть чуть в стороне, чтобы толчком нечаянно не отбросить его еще дальше.

Под водой видны были только мелькавшие у лица руки. Глаза щипало, в горле пекло от соленой воды. Али взял чуть правее мяча, решив, что вложит в рывок все оставшиеся силы. Сглотнув, он резко ударил ногами и выпрыгнул из воды. Али удалось коснуться мяча лишь кончиками пальцев, тот отскочил в сторону, но он извернулся, ухватился руками за ступни и поймал мяч в образованный собственным телом маленький бассейн. Задыхаясь, он дотянулся до своего плавучего сокровища и повис на нем всем телом.

Мяч мягко покачивался у него под животом. Али вдруг вспомнил тот день, когда дядя возил его на своей машине в бани в Никосию. Привычный к костлявой спине ослика Гри, на обратном пути он разнежился на мягком сиденье дядиного «Мерседеса» и уснул, пропустив запланированную экскурсию по ночному острову.

— Боец из него никудышный, — сказал после amca[12]. — Остается надеяться, что его не призовут.

Слова эти крепко задели Али, показались одновременно и несправедливыми, и очень обидными. Дяде будто каким-то образом удалось раскопать тщательно скрываемый ото всех секрет Али. Становиться солдатом он не собирался, но хотел быть смелым и надежным. И знал, что однажды сможет принести людям пользу. Он всегда испытывал удовлетворение, когда удавалось помочь Костасу что-нибудь починить, и тот хвалил его, говорил, у него отлично получается. Неужели дядя как-то прознал про его страшную тайну? Про то, как он прятался от Аполлона, который учился на класс старше, чтобы тот не отнял у него завтрак? Целую неделю Али ел в одиночестве, а потом ему это надоело, и он предал свои любимые пирожки с мясом. Зная, что овощи Аполлон ненавидит, стал просить маму давать ему с собой только буреки с цветной капустой. Али и сам ее недолюбливал, зато Аполлон сразу оставил его в покое, как и других мальчишек, тоже резко заделавшихся вегетарианцами. Получается, в тот раз он струсил?