Любовь и долг Александра III - [53]

Шрифт
Интервал

– Да бог с вами, Мария Элимовна, неужели вы меня в каких-то опереточных злодеях числите? Не стану я опускаться до подобных банальностей! Я придумаю что-нибудь пострашнее. Поужаснее. Специально для вас.

– Ах, батюшки мои, да у меня ноги подкашиваются. Я уже и танцевать не могу… Ах, что вы делаете? Ваше императорское… Александр Александрович! Отпустите меня немедленно!

– Ну вы говорите, что танцевать больше не можете. Я сам буду танцевать, а вас – нести. И ножки ваши уж, наверное, не отдавлю в таком случае!

– Отпустите меня! Иначе опять бабуля Тизенгаузен устроит мне ужасную выволочку!

– А я не дам вас в обиду. Никому не дам!

– Ах, но что же вы сделаете? Побьете гофмейстерину вашей матушки?

– Никого я бить не стану, а вот так возьму вас на руки… и подниму высоко-высоко! И никто вас никогда не достанет! Никогда!

Печальное лето 1865 года императорская семья и двор, как обычно, провели частью в Петербурге, частью в Царском Селе. Потом вернулись в Петербург, но Александр особой разницы не заметил. Он постоянно был очень занят – отец постепенно вводил его в курс обязанностей наследника, от чего он прежде был далек, а теперь приучался к государственной деятельности. Император приглашал сына на доклады министров, отправлял ему некоторые деловые бумаги для ознакомления, причем Александр должен был не просто читать их, но и высказывать свое мнение.

Ему было очень трудно. Собственное тугодумие и незнание практических вещей поражали и уязвляли его. Хотелось судить об этих важных вещах более основательно и серьезно. Приходилось учиться, много читать, переделывать себя… Александр понимал: то, что раньше сходило за безобидную простоту, теперь может оказаться, совершенно по пословице, хуже воровства. Он сознавал, что обычай и этикет – истинный царь в придворном обществе, даже император вынужден ему подчиняться, а потому помалкивал, если что-то казалось ему неприятным, нарочитым, неискренним и вымученным. Впрочем, и раньше он мог об этом сказать лишь Никсе. Теперь Никсы не стало – приходилось поверять свои тайны и мучения дневнику.

Это был верный и молчаливый друг. Только ему можно было доверить, что Саша чувствовал в себе странное преображение, совершенно не связанное с грузом государственных дел, которые начали на него наваливаться. Ну вот, например, изменилось его отношение к балам и танцам.

Ему всегда казалась глупостью устраивать балы накануне Великого поста, как если бы у всех возникало неодолимая потребность вдоволь набесноваться перед сорока днями воздержания от удовольствий. Каждый день балы, причем не только во дворцах, но и по всему Петербургу! Года два назад даже стишок какого-то Курочкина ходил, такой же смешной, как фамилия автора:

Весь Петербург затанцевал, Как девочка, как мальчик, Здесь что ни улица, то бал, Здесь что ни бал – скандальчик. Все веселятся от души, Все ладно в нашем быте. Пляши, о град Петра, пляши! Друзья мои, пляшите! Пляшите все, хотя б в тоске Скребли на сердце кошки, Вся мудрость наших дней – в мыске Поднятой кверху ножки. Вина и пляски резвый бог Да будет вечно с нами – И наш прогресс, как сбитый с ног, Запляшет вверх ногами.

Ну, на дворцовых балах «вверх ногами» не очень-то получалось. На Большой бал в Николаевском зале Зимнего дворца, или, как его называли, «Большой бал Николаевской залы», приглашалась только родовая, военная и чиновничья аристократия Петербурга – исключительно согласно своему официальному статусу и «Табели о рангах».

Приглашенных на Средний бал в Концертном зале Зимнего дворца отбирали еще более жестко: его посещала «трехклассная аристократия», то есть лица, занимавшие в «Табели о рангах» первые три классные должности. Однако на этот бал можно было позвать и лиц, которые так или иначе близки и симпатичны императорской фамилии.

Бальные залы блистали и поражали своим великолепием. Яркая военная форма выглядела весьма мужественной, романтичные кавказские одеяния волновали воображение дам, а их открытые платья, сверкающие драгоценностями, волновали воображение мужчин.

Малые балы в Эрмитаже стали устраивать, когда начал выходить в свет Никса. Даже зала, где проходили Малые балы, располагалась на его половине. Народу здесь танцевало немного, именно поэтому приглашения так высоко ценились. То же происходило и на балах в Аничковом дворце. На них приглашались люди, лично приятные императорской семье или входящие в ближний круг семьи.

Ну и, конечно, устраивались балы в домах вельмож и царедворцев, петербургской аристократии, в Дворянском собрании, в женских институтах. Разумеется, члены царской фамилии могли почтить своим присутствием далеко не все балы, однако и тех, что оставалось, хватало, чтобы потом рассказывать друг другу:

– Котильон был бешеный! С ума сходили… Кружились, бесились без конца. Под конец бегали и в изнеможении падали на стулья, чтобы через несколько времени снова скакать по зале. Я раз двадцать пропотел; платки были как мокрые тряпки. Закончили после четырех часов утра…

Еще недавно Саша слушал подобные рассказы брезгливо. Он относился к балам как к обязанности, не слишком-то верил в семейную легенду о том, что сестра отца, великая княгиня Ольга Николаевна, настолько любила танцевать, что однажды отправилась на бал еще в жару и горячке после кори, а на обритую наголо голову надела сетку, украшенную жемчужинами. Но Саша с удовольствием слушал, когда говорили, мол, и дед его, Николай Павлович, был таков же. Саша обещал себе, что станет брать пример с отца: во время больших традиционных балов в Зимнем дворце император Александр Николаевич танцевал редко, а время проводил, оказывая внимание приглашенным, общаясь с ними. Его камер-пажу, князю Кропоткину, приходилось нелегко, поскольку император не танцевал и не сидел, а постоянно ходил между гостями, а камер-паж должен был находиться поблизости от царя, но так, чтобы не торчать слишком близко и вместе с тем находиться под рукой, чтобы явиться немедленно на зов.


Еще от автора Елена Арсеньева
Страшное гадание

«Русская кузина», Марина Бахметева, появившаяся ни с того ни с сего в замке английского лорда Десмонда Маккола, мало кому пришлась по душе. Пуще всех сторонится ее сам хозяин. Никому и в голову прийти не может, что Марина – никакая не кузина ему, а венчанная жена, однако брак их свершился при таких странных обстоятельствах, что молодые люди его тщательно скрывают… как скрывают даже от себя любовь, владеющую их сердцами. Интриги, колдовство, предательство, роковые тайны, коварство опутывают Марину и Десмонда со всех сторон.


Чужая дочь

Красавице Маргарите Говоровой повезло – она дождалась своего мужа с войны! Но радость встречи омрачил ребенок, которого привез Михаил. Лиля, дочь его походно-полевой жены, будет теперь жить в их доме. Да, умеют мужчины думать только о себе… К такому выводу пришла Маргарита, когда в ее доме, в роли прислуги, появилась та самая Тася. Которая, оказывается, не погибла при бомбежке – как считал до сих пор влюбленный в Тасю Михаил Говоров…


Браки совершаются на небесах

Говорят, что браки совершаются на небесах! Но разве это относится к венценосным женихам и невестам, которые знакомились лишь накануне венчания? Их, государей и правителей больших и маленьких стран, ждала всенародная любовь и поклонение. Но права на свою собственную любовь они не имели… Приходилось обзаводиться тайными и официальными фаворитами, появляясь со своей «второй половиной» лишь на официальных приемах Но иногда повенчанные царственные персоны влюблялись друг в друга, и тогда их союз становился поэтическим преданием, счастливой сказкой Королева Франции Анна Ярославна и ее муж Генрих I, Мария Темрюковна и Иван Грозный.


Если красть, то миллион

Джеймс летел в страну своих предков, чтобы почтить память возлюбленной с красивым русским именем – Соня… Но, войдя во двор ее дома и увидев любимую живой и невредимой, он почувствовал, что его здорово провели. Брачная мошенница?! Подлый обман?! А как иначе объяснить известие о внезапной смерти девушки, пришедшее два года назад?! Тревожный ход мыслей нарушили два типа, стремительно вошедшие в подъезд за Соней. Уловив обрывки разговора, Джеймс понял, что вот-вот станет свидетелем преступления. И он решительно шагнул в полумрак подъезда…


Наследство колдуна

Дети погибших при странных обстоятельствах советских колдунов Егоровых выжили. Судьба разбросала их по разным городам страны. Этих обладающих сверхъестественными способностями мальчика и девочку ищет тот, кто предал их родителей. А также шпионы Аненербе, ведь идет война с фашистской Германией. Помимо того, что их способности каждая сторона планирует использовать по-своему, есть и пропавший дневник отца Егоровых, о котором его потомки не могут не знать. Завладеть этим артефактом – значит получить доступ к величайшей тайне… Ранее книга выходила под названием «Последний приют призрака» и псевдонимом Е.


Любовник богини

После древнего обряда поклонения луне неодолимая сила влечет друг к другу дочь русского торговца Бушуева Вареньку и молодого путешественника Василия Аверинцева. Немалую роль играет в этом экзотический пряный воздух Индии. Однако молодые люди боятся дать волю своей страсти… Что, если это всего лишь дурман, морок — месть дерзким чужакам, рискнувшим взглянуть в лицо Запретному…


Рекомендуем почитать
Любовь на плахе (Невеста)

Джоли Маккиббен всегда полагала, что замужество без любви равносильно смерти. Но, когда ей самой пришлось выбирать между жизнью с нелюбимым и вечностью, девушка выбрала жизнь.


Полночный всадник

Эпохе испанского правления в Калифорнии приходит конец — американцы вытесняют гордых идальго с их законных территорий. Испанцы отвечают завоевателям дерзкими налетами и головокружительными вылазками… Жизнь благородного разбойника Рамона де ла Герра наполнена опасными приключениями, лихими погонями, отчаянными грабежами. Казалось бы, в ней нет места для любви и нежности. Но однажды Рамон встречает гордую юную Кэрли Мак-Коннелл — и его ожесточившееся сердце словно обжигает пламя…


Поцелуй меня, Катриона

Юная итальянка Катриона Сильвано всю жизнь мечтала о том, как будет выступать перед самой изысканной европейской публикой. И она не променяла бы свою мечту ни на что, если бы в ее жизнь не ворвался словно вихрь Питер Карлэйл, обаятельный англичанин, аристократ до мозга костей. Талантливая певица встает перед выбором: что предпочесть – страсть или исполнение мечты…


Сердце в подарок

Спасая от виселицы бандита Джейка Бэннера, Кэтрин Логан всего лишь хотела подарить ему еще один шанс, а подарила… свое сердце.


Боваллет, или Влюбленный корсар

Сэр Николаc Боваллет — потомок знатного рода и знаменитый пират. Однажды, в жестоком бою, он захватывает испанский галеон, и среди пассажиров корабля оказывается прекрасная сеньора. Бовалле и Доминика испытывают друг к другу одновременно вражду и непреодолимую страсть. Но любовь побеждает...


Аметистовая корона

Она — Констанция Морлакс, самая богатая наследница Англии. Блестящая красавица с лучистыми глазами, она оказывается втянутой в жестокую «игру» короля Генриха I за власть. Ей приходится вернуться в Уэльс, где она становится жертвой преступника, сбежавшего из заключения, вломившегося в ее спальню и покорившего ее своими любовными прикосновениями.Он — загорелый белокурый Адонис, чье опасное прошлое заставляет его скитаться по стране. Он избегает сетей врага — только чтобы найти женщину, чьи поцелуи жгут его душу.


Русская любовь Дюма

Любовь к русским женщинам лишила покоя Александра Дюма-сына. Когда одну из них, Лидию Нессельроде, спешно увозил из Парижа муж, Дюма сломя голову мчался за ней до самой российской границы. За которую его просто не пустили… Надежда Нарышкина постаралась вытеснить из сердца Александра свою любимую подругу, стала ему женой, поселилась в провинции. Но огонь неутоленной страсти не давал покоя супруге великого писателя. Тысячу раз задавал себе Дюма один и тот же вопрос: чего же еще хочет загадочная русская душа?


Соблазны французского двора

Генерал Дмитрий Корф ставит условие: его невеста должна быть невинна! Казалось бы, очаровательная Маша Строилова вполне отвечает его требованиям. Однако Корфу и невдомек, какой грех скрывает красавица. Служанка заменяет Машу на брачном ложе, но позорный обман открыт…Супруги вынуждены жить вместе, ненавидя друг друга: он за обман, она за равнодушие. Проходит немало лет, исполненных самых трагических событий для Франции, где Дмитрий служит в русском посольстве, и для самих супругов, прежде чем оба понимают: счастье для них немыслимо без любви и еще не поздно начать все сначала…Книга также выходила под названиями «Дуэль на брачном ложе» и «Французский напиток любви».


Русская лилия

Племянница русского императора Александра Николаевича Ольга недолго томилась в родительском доме в ожидании прекрасного принца. Родители быстро нашли подходящего кандидата на руку и сердце девушки — юного Георга, который взошел на престол Греции. Теперь Ольга должна последовать за будущим супругом в далекую и чуждую страну, где ей придется не только пройти через страшные испытания, но и доказать всем и самой себе, что она не безвольная чужестранка, а сильная и уверенная в себе правительница.


Звезда моя единственная

Дочь императора Николая Первого, Мэри, была очень хороша собой. Раз увидев ее в окне, Григорий пропал на всю жизнь.Незаконнорожденный сын помещика и крепостной крестьянки, они мечтать не смел, что царская дочь обратит на него внимание.Но, видно, они были созданы друг для друга. Мэри не только обратила на высокого, статного красавца внимание, но и захотела, чтобы он стал ее первым мужчиной.Больше Григорий никогда не видел свою Машу. Но память о единожды испытанном счастье всю жизнь жила в его сердце.