Любовь джентльмена - [13]

Он не собирался искать невесту ни в тот год, ни в следующий и намеренно избегал дебютанток. Все изменил один взгляд на Элизабет.

Когда Маркус был представлен, девушка поразила его уверенностью, не свойственной ее возрасту. Получив разрешение пригласить Элизабет на танец, Маркус обрадовался, когда она приняла приглашение. Простое прикосновение к ее руке, затянутой в перчатку, вызвало у него столь сильное желание, какого он не помнил ни до, ни после этого.

Не отрывая взгляда от пустого бокала, он стал перекатывать его между ладонями.

– Когда во время танца я первый раз услышал от тебя проклятия, был поражен настолько, что сбился с шага, помнишь?

Ее мелодичный голос прозвучал не сразу.

– Это невозможно забыть. Ты возмутил всех почтенных дам, а меня заставил громко смеяться.

После памятного первого танца Маркус взял себе за правило посещать те светские сборища, которые посещала Элизабет, причем иногда ему приходилось один за другим посещать несколько вечеров ради того, чтобы найти ее. Светские правила позволяли пригласить ее лишь на один танец за вечер, кроме того, с ней постоянно находилась компаньонка. Несмотря на все ограничения, они обнаружили взаимную склонность. Маркусу с Элизабет никогда не было скучно, напротив, она постоянно приводила его в восторг. Она быстро вспыхивала и так же быстро успокаивалась; в ней было все то, что позволяло девушке стать женщиной, и вместе с тем ребячество, которое могло одновременно внушать любовь и разочаровывать. Маркус восхищался ее силой, но именно моменты ранимости внушали ему безрассудную страсть. Ему хотелось защитить ее от мира, укрыть и сохранить для себя.

Сейчас, несмотря на годы и недоразумения, он все еще ощущал то же самое влечение.

Ее рука коснулась плеча Маркуса, и он вскочил.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – прошептала Элизабет. – Но это больше никогда не повторится.

Маркус отрывисто рассмеялся.

– Я не испытываю никакого желания повторять, а просто хочу избавиться от влечения к тебе. При этом ты не пострадаешь, это я могу твердо обещать.

Нижняя губа Элизабет затрепетала, и Маркус нежно прикоснулся к ней.

– Теперь я должен идти. – Он взял в ладони ее раскрасневшееся лицо, потом опустил руку ей на грудь. – Я поговорю с сопровождающими, которых отрядил тебе Эйвери, и они будут следовать за тобой на разумном расстоянии. Выбери одежду нейтральных цветов. Никаких украшений. Прочная обувь.

Элизабет кивнула и стояла неподвижно, когда Маркус наклонился и провел губами по ее губам. Лишь учащенное биение сердца, ощущаемое ладонью, свидетельствовало о том, как она волнуется. Ощутив болезненное напряжение в пояснице и груди, Маркус закрыл глаза; он отдал бы все свое состояние, лишь бы избавиться от столь пылкого желания.

Наконец, страдая от отвращения к себе, Маркус отступил от нее и удалился, ненавидя часы, которые пройдут с этого мгновения до их следующей встречи.

Глава 5

Элизабет стояла в нескольких футах на открытом месте, крепко сжимая изящными руками дневник мужа, тогда как Маркус наблюдал из-за кустов, сжимая зубы каждый раз, когда ему казалось, что неведомая опасность приближается. Трава под ее ногами была примята, распространяя запах весны, но это не привносило ему обычного удовлетворения.

Элизабет нервно переминалась с ноги на ногу, и Маркусу хотелось подойти к ней, успокоить, переложить тяжесть ожидания с ее хрупких плеч на свои. Но сейчас он ничего не мог сделать: на подготовку у него оставалось слишком мало времени, а место назначенной встречи было окружено деревьями, что очень затрудняло наблюдение. Эйвери и сопровождающих, находившихся рядом и наблюдавших за протоптанными тропинками, было совершенно не видно, поэтому они не могли подавать друг другу знаки, и Маркус ощущал себя абсолютно беспомощным. И это при том, что сегодняшнее задание он считал самым важным из порученных ему ранее; оно требовало внимания, хладнокровия и профессионального мастерства. Однако Маркус с ужасом ощущал, что далек от нужного состояния, как никогда в жизни.

Словно ощутив его смятение, Элизабет оглянулась, покусывая нижнюю губу, и от этого зрелища у Маркуса перехватывало дыхание. Он упивался ее видом, каждой деталью, начиная с вызывающе вздернутого подбородка до того, как беспокойно она вертела в руках дневник. Легкий ветерок перебирал локоны у нее на затылке, обнажая изящную белую шею…

Отвлекшись, Маркус лишь в последний момент заметил, что с дерева спускается некто, весь одетый в черное; он выскочил из кустов лишь тогда, когда Элизабет сбили с ног и дневник, вылетев из рук, приземлился в нескольких футах от нее.

Элизабет вскрикнула, но тут же замолчала под весом навалившегося на нее человека. К счастью, в тот же момент Маркус, зарычав от ярости, отбросил нападавшего; он дрался как одержимый. Элизабет лежала неподвижно, судорожно хватая ртом воздух.

Наконец она с трудом поднялась на ноги и тут же широко распахнула глаза, увидев, что Маркус вцепился неизвестному в горло. А ведь это был единственный человек, который мог толком объяснить, почему дневник Найджела столь ценен.

– Нет! Не убивай его!

Услышав голос Элизабет, Маркус ослабил хватку, и жажда крови в нем отступила, однако его противник тут же воспользовался этим: мгновенно поднявшись, он схватил дневник и бросился наутек, на ходу вытаскивая пистолет.