Любовь - бабки - любовь - [2]

Александр. Такой же был комсомолист, как ты. Только он первый многих купил, а другие... сейчас неизвестно где.

Виктор (Александру). Думаешь, у меня очко чересчур железное? Но даю тебе девяносто восемь процентов - ничего с тобой не случится. Это как гориллы в зоопарке: встанут друг против друга, подыбят шерсть на загривках... У кого яйца пожиже - они сразу бабки отдадут. А мы будем стоять как зацементированные.

Андрей. Когда разбогатею, построю для разборок - разборочную, буду сдавать в аренду.

Алексей. Еще перестрелочную надо.

Александр. Да и браталочную нужно пристроить: постреляли - побратались с оставшимися в живых.

Виктор. Ты можешь шутить, а я - с нуля начинал!

Александр. Да какое там с нуля! Комсомолистам приказали срочно начать богатеть, ты сказал "есть!". (Козыряет.)

Виктор. Я, сынуля, всегда был практичный. В пятом классе из Артека полрюкзака лаврового листа привез. Никто из пацанов не догадался, только я. Полрюкзака лаврового листа!

Неля. Да-да. Верно. Даже из комсомольских лидеров не все раскрутились.

Виктор. Мне тут повезло: кое-кто в нашей семье оч-чень хотел, чтобы было много денег.

Неля. А кое-кто говорил: если каждый день экономить рубль, то можно накопить триста шестьдесят пять рублей в год.

Виктор (кричит). Это не скупость - просто я был расчетливый. А ты-то! (Нормальным голосом.) А ты-то уху обещала. (Александру.) Саша, ты хорошенько подумай.

Звонок в дверь. Неля уходит и возвращается, ее обгоняет очень закутанная и

очень раско

ванная разносчица телеграмм Нонна Ивановна.

Нонна Ивановна. Цветкову Виктору Ивановичу! Вся я промерзла. Целый час звонила вам по телефону. Наверное, в Интернете у вас кто-нибудь сидит?

Неля. Вас как по имени-отчеству?

Нонна Ивановна. Нонна я, Ивановна.

Неля. Выпейте, согрейтесь!

Неля подносит ей рюмку водки. Разносчица лихо опрокидывает.

Неля. Распишись. (Протягивает мужу телеграмму, он расписывается. Разносчице.) Закусите. (Подает ей бутерброд.)

Нонна Ивановна. Телеграмма срочная, вот и пришлось по морозу лететь. Но это еще что! Я в музее уборщицей работала - так весь народ ломится в мой зал с мамонтом! А в советский период вообще никто не идет. Платили же одинаково за уборку: за мамонта, как за советский зал! (Закусывает.) Директор в советский зал пристроил свою мать - конечно, там уборки на пять минут... Какая несправедливость! (Уходит.)

Виктор. Что-то эта, с телеграфа, слишком прыткая! Может, наводчица? Теперь жди воров. (Не глядя нашаривает и надевает очки.) Опять, наверно, сестре денег надо. Точно!

Александр. Уж не знаю, почему она не могла дозвониться. Я всего минут пятнадцать был в Интернете.

Виктор (читает телеграмму). "Пятьсот на антибиотики пришли, пожалуйста. Целую. Рита"... Хоть целуй, хоть не целуй, все равно не получишь... Я ведь не мать Тереза!

Неля. Какие люди! Как говорила мама: слово - олово, сердце - железо! Это же твоя больная сестра!

Виктор. А мэрия наша здоровая, что ли? Объявила конкурс на лучшую автозаправку. К десятому июля мне нужно шиномонтаж построить да еще пару хоть деревьев в кадках на летний период, а каждое дерево по пятьсот долларов.

Неля. Им скоро фонтаны подавай...

Андрей. Павлинов..

Неля. И первое место в кармане!

Виктор (после паузы). Смейтесь, смейтесь! А со временем у меня там и фонтан будет, и бассейн крытый. Только бы Зеркальцева не засудили! К тому же в прошлом году я Рите посылал пятьсот и в позапрошлом, а нынче дядьку на себя повесил.

Неля. Который поддает о-го-го...

Виктор. Хватит, наверное! Слезьте с меня немножко! У меня сейчас Зеркальцев в следственном изоляторе - я без крыши! Стервятники вокруг разборки одна за другой! Знала бы сеструха, как достаются деньги!

Неля. Если бы наша жизнь была только тяжелой, а то в ней столько грязного!

Андрей. Но ты же сам говорил...

Общий свет меркнет, остается только яркое пятно на Викторе.

Виктор (с рюмкой в руке). Я пью за тебя, Рита! Ты меня натаскивала день и ночь! И вот я в институте!

Свет меркнет совсем, потом вспыхивает по всей сцене.

Андрей. А теперь ты не хочешь помочь родной сестре!

Александр с грохотом роняет контрабас.

Виктор. Короче, маэстро! Зачем ты не играешь на этой бандуре, а только все время ее роняешь! Полторы деревянных она стоит, а ты ее роняешь!

Алексей (поднимает с пола что-то). Тут какая-то фигня отломилась.

Виктор (Андрею). А тебе я вот что хочу сказать, сынок! У тебя ведь был сенокос в прошлом месяце, ты зеленых тысячи три накосил... Помоги сам родной тете.

Неля. Да уж, как Зеркальцева арестовали - с тех пор не видали мы таких праздников, когда подавали поросят, зажаренных целиком. Целое стадо!

Виктор. А вы заметили, господа, что изысканная еда насыщает быстрее, чем простая. Сравним осетрину и селедку...

Андрей с оскорбленным видом отходит в дальний угол сцены, к компьютеру.

Неля (Виктору). Твоя сестра пельмени ведь стряпает быстро! Могла бы на продажу делать - знакомым, без лицензии, без налогов. Ну, время прошло, уха настоялась. (Начинает разливать по тарелкам.)

Виктор. А напрасно сейчас не ценят комсомольцев. У нас выучка на самое святое осталась! Иду на разборку - и ничего не задрожит. Недаром я в ПВО служил!