Любимое дело приносит достаток - [20]

Вознаграждение подразумевает оплату или приз за хорошее поведение или заслуги. Но каждое из упомянутых действий налагает наказание на человека. Транжира заканчивает долгами, и ему приходится тратить несколько месяцев, чтобы оплатить счета и кредиты. Обжора ненавидит себя, когда одежда становится мала, или когда он становится на весы и видит, что снова набрал вес. Гуляка хотел отличиться на работе, но чувствует себя усталым и вялым на следующий день. Такие привычки сложно менять, потому что мы привыкли считать их поощрениями.

Привычки вообще трудно ломать. Несомненно, первым шагом должно стать определение привычных действий, приостановка и ограничение себя. Следующий шаг — это начало другой привычки. Привычки обращаться с собою нужным образом, делая то, что увеличивает наши достоинства, повседневные замыслы и ценности, которыми мы дорожим.

Хорошее обращение с собой стремительно выстраивает чувство собственного достоинства. Исследования показывают, что люди, которые имеют высокое самоуважение, регулярно вознаграждают себя и материально, и духовно. Материальные поощрения состоят из конкретных любимых действий: покупок, занятий, отдыха. Нематериальные поощрения могут проявляться в форме самоутверждения, что исполнено максимально возможное, и мы довольны собой. Еще более важно, что поощрения доставляют информацию, и символическую, и подлинную, что мы достойны этого, заслуживаем хороших вещей и преуспели в собственных глазах. Документируя и отмечая свои свершения, мы убеждаем себя, что подобный успех придет опять.

Человек, неудачно поощряющий себя, отбрасывает интуитивно правильное. Выбирает плохих друзей или не то занятие, не учитывающее его способностей или вне сферы его интересов. Он подвластен мнению других людей, особенно авторитетных (родители, учителя, адвокаты и другие "специалисты"). Он говорит себе, что "должен" чувствовать именно так, когда он чувствует себя по-другому. В результате, он не делает и не получает того, чего достоин. Иногда он даже не может определить, чего в действительности хочет, потому что нацелен, как думает, на возможное, а не на желаемое. Этим ограничивается сама постановка цели. Такой человек, допустим, хочет быть строителем, но думает, что не достигнет этой цели, и вместо этого становится плотником. Втайне желает определенный тип женщин, а вместо этого довольствуется более доступным вариантом, изменяя своей мечте. Так же и в менее важных вопросах, он с легкостью отговаривает себя от вещей, которые хотел бы иметь, от произведений искусства, которые мечтал бы приобрести, от друзей или хобби, которые могли бы наполнить его досуг удовольствием и красотой. "Мне не нужно так себя вести", — говорит он себе. Или: "Почему я должен покупать (быть, делать, иметь, испытывать) то, чего другие покупать и не собираются?" Так как в его привычке — отступать, то легче понизить стандарты, чем стремиться к важному и органично правильному. Этот пораженческий стереотип закладывается в детстве, и его трудно сломать или хотя бы определить. Привычка думать, что авторитетные люди знают все твои нужды лучше, чем ты сам — признак человека с раненым чувством собственного достоинства. В этом случае родители, учителя и другие значат больше, чем должны. И наоборот, когда человек обладает силой самоощущения, то ожидания и пророческие слова авторитетных людей воспринимаются более объективно.

В этой связи, давайте коротко поговорим, как может человек с высоким самоуважением использовать психологические тесты для собственного понимания, а не подчиняться непродуманным выводам и прогнозам этого, часто неправильно употребляемого способа.

Если посмотрим на типичные результаты психологических тестов, мы увидим, что стойкие, внутренне уверенные в себе люди используют их для собственных целей, а не для того, чтобы пассивно оказываться под влиянием их результатов. Уверенные в себе личности используют только полезные данные и отбрасывают остальные, даже если испуганы или оскорблены результатами тестирования. Его предсказательная ценность не имеет сил над жизнью таких людей.

Хотя в прошедшие годы использование психологического тестирования того или иного рода было модным способом определять умственные способности при поступлении в колледж или на работу, к концу семидесятых годов оно радикально понизилось в популярности. Во-первых, производимые и проводимые в массовом порядке тесты выглядели безличными, не замечающими индивидуальности. Во-вторых, тесты опускали такие важные характеристики, как способность к творчеству или интуитивные умения; сводили человеческое существо к типу или к цифре на усредненной шкале. К тому же, поднялась неуклонно возрастающая полемика вокруг социально-экономического уклона большинства тестов: они написаны с утилитарными целями и таким языком, для которого многие не имеют подготовки. Общая критика тестов умственного развития состоит в том, что они ориентированы на людей среднего класса, белых, и что они дискриминируют меньшинство, которое может не иметь опыта и языковой подготовки для использования такого рода аналитических программ. Одним из последствий увеличивающегося потока отрицательного отношения к тестам умственного развития является возрастающее число учебных заведений, отказывающихся от них как от единственного определителя успехов в учебе. Несмотря на эту общую тенденцию, многие все еще обращаются к тестам и специалистам, использующим тесты, как к способам внесения ясности в представление о себе и о своих способностях.