Любимая женщина Альберта Эйнштейна - [50]
Но мастеру было не до того. Он лепил, ориентируясь на газетные и журнальные фотографии, портреты выдающихся советских полководцев, героев войны – Жукова, Рокоссовского, Конева, Малиновского...
Не выпуская Коненкова из-под своего контроля, Маргарита по-прежнему нежно обращается к нему из принстонского «гнездышка» 27 августа: «Роднуся! Что же ты мне пишешь так редко? За все время я получила от тебя только 2 письма. 21 августа я писала тебе, что одновременно пишу и Михайлову, консулу, о том, что Эйнштейн сказал, что будет рад его здесь видеть. К моему удивлению, от Михайлова до сих пор нет ни слуха ни духа. Мне просто неудобно перед Эйнштейном, который несколько раз меня спрашивал, «когда же приедет ваш консул?». Ведь мог же он ответить несколько слов, приедет он или нет. Я дала ему также телефон, по которому он мог бы меня вызвать, если он почему-то не хотел писать. Меня все время беспокоит вопрос об упаковке твоих скульптур. Действительно, Михайлов сказал, что ему поручено оказать всяческое содействие – но кто знает, что он подразумевает под этим «содействием». Во всяком случае, мне кажется, что дальше ждать нельзя и нужно поставить им вопрос ребром – будут они упаковывать или нет. Ведь время летит, а мы все на том же месте, даже паспортов в руках нет... Крепко тебя целую. Твоя Маргарита!»
НЬЮ-ЙОРК, Гринвич-Виллидж, сентябрь 1945
...С превеликим трудом высвободившись из-под грузного, потного тела Сергея, Маргарита поднялась с развороченной любовной схваткой постели, набросила шелковый халат и подошла к балкону. Пресытившись, он всегда мгновенно засыпал, а ей страшно хотелось курить.
Она села в кресло, на ощупь нашла спички, мундштук и сигаретки. Вспомнила, как Альберт все смеялся: «Мундштук» в переводе с немецкого – «деталь для рта». Прости, моя милая, но ты гораздо лучше пользуешься другой деталью для рта. Поверь мне, ты умеешь мастерски курить. Очень красиво и нежно».
Сегодня Сергей был чересчур грубоват и требователен. Она видела нависшее над ней его взмокшее от пота лицо с прилипшим ко лбу седым чубом, устремленные в какую-то пропасть глаза, приоткрытый в мучительной гримасе рот. А она заслоняла от него весь сторонний мир. Он тискал ее груди, тер соски, кусал шею, от его рук на бедрах оставались багровые синяки... Но все равно, ей было с ним необыкновенно хорошо, как никогда.
Для перевозки сокровищ творческой мастерской Коненкова, его работ, библиотеки и домашнего скарба, скопившегося за 22 года американской «ссылки», лично товарищ Сталин, сообщили скульптору в советском консульстве, распорядился зафрахтовать специальный пароход «Смольный».
Не было ли в ящиках с обнаженными «Вакханками» чего-нибудь погорячее, кто знает... Именно в эти жаркие месяцы, после первого в мире ядерного взрыва 16 июля в пустыне Аламогордо, последовавшего затем безжалостного уничтожения Хиросимы и Нагасаки 6 и 9 августа 1945-го, советская разведка резко активизировала работу по добыванию технической документации по атомной бомбе. Как ныне уже известно, задача была блестяще выполнена. Прямых доказательств причастности семейства Коненковых к данному делу нет. Возможно, это просто хронологическое стечение обстоятельств. Или хроническое...
...Маргарита Ивановна вышла на верхнюю палубу и, уютно устроившись в шезлонге, всматривалась в удаляющиеся берега Америки. Смотрела, но ничего не видела. Думала о своем. Вспоминала, как в день расставания Альберт надел ей на руку свои именные золотые часы и нежно поцеловал в губы. Оба понимали, что прощаются навсегда. И он, и она знали: это была их личная плата за «ядерное равновесие».
– Давай я напоследок помою тебе голову, – предложила Маргарита в их прощальный вечер. Она знала, что он обожал это действо, почти сочетаемое с интимным актом. Он буквально млел, таял под ее руками, иногда даже постанывал от удовольствия.
Альберт Эйнштейн, видимо, напрочь забыл о ветхозаветной филистимлянке Далиле, обольстившей и затем предавшей Самсона, проделав нечто непотребное с его волосами, в коих таилась сила героя. И вряд ли физик читал толкования христианского богослова Иоанна Златоуста, который писал: «Издревле в раю Диавол уязвил Адама женщиною... Женщиною мужественнейшего Самсона ослепил... Она предала иноплеменникам своего супруга, которого любила, ласкала, которому говорила, что любила его больше, чем себя. Того, кого вчера любила, ныне обольщает, кого вчера согревала лобзанием, ныне, обольщая, предает смерти...»
Стюард принес ей кофе, учтиво спросил, не желает ли гостья чего-либо еще. Получив отрицательный ответ, он удалился. Маргарита Ивановна достала из дорожной сумочки последнее письмо Эйнштейна, вновь принялась читать:
«Принстон. 8.Х1.45
Любимейшая Маргарита!
Я получил твою неожиданную телеграмму еще в Нью-Йорке, откуда я смог вернуться только вчера вечером. Так тяжело задание, которое несет с собой большие перемены для тебя, но я верю, что все закончится благополучно. Хотя по прошествии времени ты, возможно, будешь с горечью воспринимать свою прочную связь со страной, где родилась, оглядываясь на пройденное перед следующим важным шагом. Но в отличие от меня у тебя есть еще, возможно, несколько десятилетий для активной жизни в творчестве. У меня же все идет к тому (не только перечисление лет), что дни мои довольно скоро истекут. Я много думаю о тебе и от всего сердца желаю, чтобы ты с радостью и мужественно вступила в новую жизнь и чтобы вы оба успешно перенесли долгое путешествие. В соответствии с программой я нанес визит консулу... Целую. Твой А.Эйнштейн».
Если бы вся изложенная здесь история родственников Антона Павловича Чехова не была бы правдой, то ее впору было бы принять за нелепый и кощунственный вымысел.У великого русского писателя, создателя бессмертного «Вишневого сада», драматичного «Дяди Вани» и милой, до слез чувственной «Каштанки» было множество родственников, у каждого из которых сложилась необыкновенная, яркая судьба. Например, жена племянника Чехова, актриса Ольга Константиновна, была любимицей Третьего рейха, дружила с Геббельсом, Круппом, Евой Браун и многими другими партийными бонзами и в то же время была агентом советской разведки.
«Идеал женщины?» – «Секрет…» Так ответил Владимир Высоцкий на один из вопросов знаменитой анкеты, распространенной среди актеров Театра на Таганке в июне 1970 года. Болгарский журналист Любен Георгиев однажды попытался спровоцировать Высоцкого: «Вы ненавидите женщин, да?..» На что получил ответ: «Ну что вы, Бог с вами! Я очень люблю женщин… Я люблю целую половину человечества». Не тая обиды на бывшего мужа, его первая жена Иза признавала: «Я… убеждена, что Володя не может некрасиво ухаживать. Мне кажется, он любил всех женщин».
Отношения Владимира Высоцкого с Изой Мешковой, Люсей Абрамовой, Татьяной Иваненко, Мариной Влади, Оксаной Афанасьевой многое объясняют. Его голос. Его печальный взгляд. Строки его песен… «Я люблю – и значит, я живу…» Его душа была хрупкой и трепетной, а сердце его всегда было готово к самопожертвованию. Любовь заполняла мысли и чувства великого барда, она его рукой складывала ноты для новых песен. Даже если она иной раз возвращалась к нему стылым холодом. Даже если друзья Высоцкого считали, что именно женщины были виновны в преждевременной кончине поэта.
Скульптор Эрнст Неизвестный, актеры Даниель Ольбрыхский и Олег Даль, режиссер Станислав Говорухин, драматург Эдуард Володарский… Эти известные деятели культуры были для Владимира Высоцкого друзьями. В то время значение слова «друг» означало совсем не то, что ныне подразумевается в соцсетях. Друзья Высоцкого были частью его судьбы. Они были его сподвижниками, отражением его совести и мировоззрений. Они были рядом, когда ему было трудно и плохо, они делили с ним его боль и страдания. Их интересная и зачастую удивительная жизнь стала ярким доказательством верности и чести в настоящей мужской дружбе, в этой абсолютной ценности, которую нельзя ни купить, ни выпросить…
Разные женщины окружали великого барда. Они были похожи и в то же время не похожи друг на друга. Их жизненная философия и творческая позиция были различны, но судьбы в той или иной степени пересекались с судьбой Владимира Высоцкого. Их участие, сердечное отношение к Высоцкому, к его таланту кровно роднило. Их голоса перекликались, хотя каждая из женщин вела свою неповторимую сольную партию, что и составляет особую гармонию. Они одновременно являлись и музами, и творцами.У гениального человека и близкое окружение талантливо и неординарно…
Альберт Эйнштейн – человек, повлиявший на ход истории в XX веке. Величайший ученый своего времени открывается перед читателем с неожиданной стороны. В новой книге Юрия Сушко публикуются ранее не известные факты из жизни гениального физика. Они шокируют, возмущают и неожиданно приоткрывают тайну создания советского ядерного оружия, которое и сохранило хрупкий мир после Второй мировой войны.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.