Любимая балерина - [5]

– Хорошо, милый. По крайней мере, я так думаю. Твой братец мне почти ничего не рассказывает.

– Наверное, опять что-то с Энн?

– Боюсь, да. Она хочет, чтобы они переехали в Лондон.

– Но это нелепо. Его дом здесь.

– Я знаю, но Энн так не думает. Она говорит, что этот дом когда-нибудь станет твоим и Фрэнсису не стоит привыкать к поместью. Она отравляет ему жизнь своей настойчивостью, но я не хочу вмешиваться.

– Я сам поговорю с Фрэнсисом. Он не имеет права позволять Энн расстраивать тебя.

Кстати, где они? Я так хотел увидеть их близнецов. Они пообедали раньше?

Миссис Саммерфорд разгладила салфетку.

– Я собиралась сказать тебе, когда ты поешь.

– Сказать что?

– Энн и Фрэнсис здесь больше не живут. Они переехали.

– Переехали? Зачем? Куда?

– Не очень далеко, милый, в Мэйфилдс. Это около двух миль от нас. Ты же знаешь, Энн всегда хотела иметь свой дом, хотя я делала все возможное, чтобы она чувствовала себя здесь как в родных стенах. В конце концов, она убедила мужа купить маленький домик. В нем нет даже отдельной детской, но Энн была настроена так решительно, что Фрэнсис просто не мог больше сопротивляться, хотя и заявил, что не согласен ехать в Лондон. Он по-прежнему помогает мистеру Харди, так что надо быть благодарными хотя бы за это.

Джулиан сделал нетерпеливый жест.

– Я не могу понять, почему Энн захотела переехать в крошечный домик, когда могла остаться с тобой.

– В наши дни молодые женщины хотят быть независимыми. – Миссис Саммерфорд подала мясо. – Я даже предложила переделать второй этаж в отдельную квартиру, но она ничего не хотела слушать. Все твердила, что ты тоже женишься и захочешь привезти сюда свою жену. В общем, мне пришлось смириться с ее решением. Они живут недалеко, так что я могу видеть Фрэнсиса каждый день, ему удобнее обедать здесь, чем возвращаться в Мэйфилдс.

Но сегодня у Энн день рождения, так что, естественно, он решил обедать с ней.

– День рождения! А я забыл купить ей подарок.

– Ничего. Я уже послала ей от нас пару серебряных канделябров, помнишь, тех маленьких на моем туалетном столике. Они всегда ей очень нравились.

– Ты слишком добра. – Джулиан взял мать за руку. – Мы этого не заслуживаем, и меньше всего Энн.

– Чушь! Какая тогда от меня польза, если я не смогу помогать своим детям?

– Не говори так, ты – главное в нашей жизни.

Женщина слабо улыбнулась:

– Мне достаточно слышать, что ты так говоришь. Иногда мне хочется бросить дом и повсюду сопровождать тебя. Я должна обустраивать твой быт, мне ненавистна мысль, что ты можешь жить в каком-нибудь тесном клубе или отеле. Но я боюсь стать тебе обузой, поэтому продолжаю жить здесь и ждать твоего возвращения.

– Ты никогда не будешь мне обузой, мама! Ты ведь знаешь, как много для меня значит возвращаться домой, где все осталось по-прежнему.

– Я рада. Мне хочется, чтобы так было всегда.

Но уютный дом в этот раз не приносил Джулиану обычного удовлетворения, и даже посещение Энн и Фрэнсиса в их маленьком простом доме и игры с племянниками-близнецами не смогли избавить его от смутного беспокойства. Когда они с матерью пили чай в гостиной, она заметила это.

– Что случилось, сынок, ты плохо себя чувствуешь?

Джулиан подошел к широкому окну и уставился на лужайки, спускающиеся к такому же серому, как небо, морю.

– Возможно, я просто устал, мама. Мне сложнее привыкнуть к жизни здесь после нескольких месяцев в городе.

– Тебя слишком загружают работой, милый. Я напишу Мэгги Рэнкен, чтобы сэр Джон давал тебе больше отдыха.

Джулиан рассмеялся и оглянулся на мать, сидящую за столом:

– Я уже не школьник, мама. Сэру Джону вряд ли понравится такое замечание.

– Глупый, я знала сэра Джона еще тогда, когда он был моложе тебя. Я чуть не вышла за него замуж, но тут появился твой отец и вскружил мне голову. Как жаль, что он не дожил до этого дня и не увидел, как повзрослели вы с Фрэнсисом. – Миссис Саммерфорд задумчиво уставилась на свое обручальное кольцо. – Вообще-то, когда дети становятся на ноги, они тут же забывают обо всех жертвах, на которые шли родители ради них. Иногда мне кажется, что было бы проще, если бы у меня была дочь. Девушка почти не изменяется после замужества, но мужчина… – Она пожала плечами. – Когда сын женится, мать ему больше не нужна. Энн меня не любит, и я боюсь, что она настроит Фрэнсиса против меня.

Помолчав, мать сменила тему разговора:

– Сколько ты здесь пробудешь?

– Около недели. Пока не уверен.

Джулиан встал и медленно прошелся по комнате, то поправляя картину на стене, то проводя рукой по клавишам кабинетного рояля у окна. Цвета в комнате были приглушенными и мягкими, каждый предмет будто сливался с другим, постоянно напоминая о Люси. Как прекрасно она будет смотреться в этом доме и как полюбит его! Уверенный, что она живет лишь на чае и жестких булочках, он думал, что здоровая пища и деревенский воздух пойдут ей на пользу, и ему хотелось заботиться о ней.

Внезапно его пронзила мысль, что он не вынесет, если Люси исчезнет из его жизни. Не видеть ее смеющегося лица, не держать в объятиях ее хрупкое тело невыносимо, и Джулиан понял, что не покинет Англию, не увидев девушку еще раз.