Люби меня всего - [96]

— Я думал, после того, как ты закончишь свою учёбу, ты будешь пытаться перевестись или что-то ещё, — сказал Эван. Он разлёгся на диване и сдвинул меня на кресло.

— Не уверен, что перевод подойдёт. Думаю, мне нужно что-то совсем новое. Мне скучно.

— Я так и знал! Разве я не говорил про это, когда ты упомянул о курсах в колледже?

Это была правда, и тогда я тоже это знал. Мне нужны были перемены.

— Да, я просто буду смотреть в оба и надеяться, что что-то появится.

Поздно вечером, я попрощался и снова отправился домой. Я был более расслабленным и чувствовал себя лучше, излив душу Эвану. Когда я проверил свой телефон, приехав домой, моё сердце окружило грустью, когда я не увидел никаких сообщений от Орина. Я ненавидел мысль о том, что приходится так долго быть без него.

 ***

 Следующее утро было воскресным. Я поздно проснулся после беспокойной ночи, и шёл уже одиннадцатый час, прежде чем я прошёл на кухню. Я проверил свой телефон, ставя вариться кофе. По-прежнему не было никаких сообщений от Орина, так что я написал ему сам, не ожидая ответа.

«Доброе утро! Пожалуйста, позвони мне, если прочитаешь это. Мои родители пригласили нас сегодня на ужин. Никакого давления, просто нужно позвонить ей около полудня и сказать, приедем ли мы».

Я бросил телефон на тумбочку и ждал, пока сварится кофе. С полной чашкой напитка, я прошёл в гостиную и сел на диван, листая каналы по телевизору. Программы воскресным утром шли отстойные. Я остановился на каком-то шоу о домашнем ремонте и мысленно отключился, пока пил кофе. В моих мыслях повторялось всё, что прошлым вечером сказал Эван. Орин взрослый человек, который многие годы справляется со своим ДРЛ. Это я к этому не привык. Я понимал, что меня нельзя винить за его прошлое, но то, что я вот так его провоцировал, прожигало дыру в моём сердце насквозь.

«Перестань себя винить. Это не твоя вина».

Я закрыл глаза и слушал слова Эвана, пытаясь заставить себя поверить в них. Не зная, когда, я задремал и проснулся некоторое время спустя от стука в дверь. Я пришёл в себя и оторвался от дивана, зевая. Звук раздался снова; тихий, мягкий стук. Я проверил свой телефон, пока тащился открывать дверь.

Двенадцать двадцать. Чёрт, прошла половина моего дня, а я ничего не сделал. Я даже не позвонил матери.

Я открыл дверь, неуверенный, кого ожидать — может, Эвана — и замер, когда увидел на другой стороне Орина. Но был ли это он?

— Орин?

Он виновато улыбнулся и покачал головой.

— Тео.

Мои надежды рухнули, и, должно быть, на лице отразилось разочарование, судя по сочувствию, с которым он посмотрел на меня в ответ.

— Можно войти? — спросил он.

Из всех альтеров Орина Тео был больше всего похож на него; сдержанный, тихий, мягкий и добрый. Главной разницей было то, что Тео выражал мало эмоций, так что всех переживаний и беспокойств Орина не было. Ещё он держался со значительно большей уверенностью. Я был благодарен, что Тео не любитель играть в игры, потому что он легко мог бы меня одурачить, если бы захотел.

Я отошёл на шаг назад и позволил ему пройти. Мы мало времени проводили вместе, но я лучше узнавал Тео. Наша дружба была крепкой, и я знал, что так всегда и будет. Не было никакого другого влечения, и, судя по тому, что я узнал о Тео, наверное, и не будет.

— Ты хочешь кофе или что-нибудь ещё? Я могу сварить свежий.

Тот, который я сварил, давным-давно остыл.

— Конечно, спасибо.

Я взял со стола свою остывшую кружку и вернулся на кухню, где вылил кофе в раковину. Тео пошёл за мной и молча стоял, пока я ставил вариться кофе. Чем дольше растягивалась тишина, тем неувереннее я становился. Почему он пришёл?

Казалось, он читал мои не озвученные беспокойства, и как только я развернулся и оперся на тумбочку, дожидаясь, пока сварится кофе, он сказал:

— Орин берёт перерыв. Сейчас в системе всё немного хаотично.

— Сейчас он с тобой в параллельном сознании?

— Нет.

Я кивнул и опустил голову, глядя в пол. Вернулось это чувство вины, и я не мог его проглотить.

— Я пришёл, так что, может быть, помогу тебе лучше понять. Коэн вчера вечером был немного сам не свой, думал, что ты отстраняешься и готов отказаться от нас.

Я резко поднял голову и собирался защититься, когда Тео махнул рукой.

— Коэн иногда глупит. Не обращай внимания. Я его успокоил и посвятил в то, что он упустил.

Я облегчённо выдохнул. Последнее, что я делал, так это отстранялся.

— Вы, ребята, все должны понять, как тяжело находиться снаружи всего этого.

— А тебе нужно понять, как тяжело находиться внутри всего этого.

Я никогда в жизни не смог бы представить.

— Кофе готов, — сказал Тео, указывая на кофеварку. — Давай присядем, и я постараюсь кое-что объяснить.

Я машинально приготовил Тео неправильный кофе, добавив две ложки сахара, как любил Орин, и не принимая во внимание, что у Тео были свои вкусы. Чёрный, без сахара.

Мы устроились на диване, и Тео начал посвящать меня в свой мир, как только было возможно.

— Орин и Коув пререкаются между собой. Так было всегда. Коув глумится над телом, а Орин делает всё, что в его силах, чтобы держать Коува взаперти, чтобы он не мог этого делать. Проблема в том, что чем больше они ругаются, тем хуже становится Коув.