Люби меня всего - [91]

Я выдавил щедрую долю крема на ладонь и покрыл им обе свои ладони. Коэн повернулся спиной и опустил подбородок к груди, открывая свою шею.

Всё время, пока наносил крем, я пытался не замечать, какой он невероятный на ощупь. Когда его спина была полностью в креме, и он повернулся лицом ко мне, я чуть не бросил тюбик ему, чтобы он закончил сам, но тепла и любви, которые излучали его глаза, было больше, чем я мог вынести. В отличие от Орина, Коэн не стеснялся выражать эмоции. Орин описывал Коэна как очевидно нормального альтера. У которого нет знаний или воспоминаний о прошлом, так что он держался иначе, чем другие. Он был как обычный девятнадцатилетний парень.

И мы сблизились.

Любовь в его глазах и нежность, с которой он относился ко мне, не были ничем запятнаны. И он действительно любил меня. Он говорил мне это. Слышать это было горько-сладко. Коэн украл моё сердце, как мог любой, и я любил его целиком и полностью, как Орина, но от осознания, что Коэн может быть единственным, кто отвечает на эти чувства, у меня болело в груди.

Коэн, казалось, ничего не знал о предыдущей ночи и обо всём, что произошло. Так что я прикусил тревогу и добавил на руки больше крема. На этот раз, размазывая крем по его груди и заглядывая глубже в его тёплые глаза, я старался отпустить тяжёлый груз, который нёс с собой.

Когда с кремом от солнца было по большей части покончено, я притянул его к своей груди и глубоко поцеловал. Его руки машинально запутались в моих волосах, а пальцы накручивали длинные пряди на затылке. Я позволил его близости успокоить и приземлить меня. Когда мы отстранились друг от друга, он улыбнулся.

— Тебе лучше?

Он читал меня как книгу.

— Лучше, — подтвердил я, надеясь, что это правда.

— Давай теперь я тебя намажу.

Он взял крем и начал покрывать им моё тело. Конечно, с Коэном это включало в себя большее, вместе с дурачеством.

Он провёл руками вниз по моей груди, покрывая кремом каждый дюйм моей голой кожи, но добравшись до пояса моих шорт, он не остановился и скользнул рукой ниже.

— Воу, — я обхватил рукой его запястье, когда он ухватился за меня под шортами. — Что ты делаешь? — я в панике оглядел парковку, но вокруг никого не было.

— Убеждаюсь, чтобы всё было хорошо смазано кремом, — он прильнул ко мне и провёл по мне рукой раз, два, затем снова. И мой член отозвался. — Не хотелось бы сгореть.

— Здесь не нудистский пляж. Думаю, мы в безопасности, — очередное медленное движение. — О боже, ты должен остановиться.

Только мои действия противоречили словам, и я опустил голову на его плечо, снова толкаясь в его руку.

— Ты сегодня кажешься очень напряжённым. Сам не свой. Просто разреши мне, я буду следить за людьми. А ты наслаждайся.

— Коэн…

— Вон, — он приблизился к моему уху, касаясь губами моей мочки, — расслабься и разреши мне.

Разумная часть моего мозга говорила мне остановить его. Я не был юным парнем, который пытался что-то доказать, нарушая правила и занимаясь сексом в общественных местах. Эти дни были позади — разве нет? Однако, где-то глубоко внутри была крохотная доля, ничтожная маленькая частичка, которая достигла истощения, проведя месяцы в попытках поступать в наших отношениях правильно. Эта часть меня просто хотела, чтобы для разнообразия позаботились о ней, даже если это делал девятнадцатилетний парень. Я всё время просил о доверии к себе, и в этот момент мне нужно было довериться ему.

Я закрыл глаза, пряча стоны в изгибе его шеи, пока его измазанная кремом рука двигалась по моему твердеющему члену. Открытая дверь машины по большей части закрывала нас от потенциальных свидетелей, а с другой стороны меня закрывало тело Коэна.

Поначалу он двигал рукой медленно, поднимаясь и опускаясь по моему члену, подкручивая запястье, когда достигал головки, и проводя большим пальцем по щёлке.

— Расслабься, — прошептал он мне на ухо. — Тебе приятно?

Я кивнул, уткнувшись в его плечо. Это было эйфорически, и у меня дрожали колени, когда он ускорился. До этого момента я не осознавал, насколько я взвинчен. Каждое движение приближало меня к финишной черте, и я вцепился пальцами в его бока, когда больше не смог сдерживать стон.

— Боже, ты такой твёрдый. Мне нравится.

Его слова ослабили мою силу воли, и хоть я не думал, что сдерживался, я толкался в его руку, побуждая каждое его движение. Коэн не останавливался, ускоряясь и укрепляя свою хватку. Дрожа в предвкушении, я втянул воздух сквозь зубы и задержал дыхание, когда мои мышцы напряглись, и яйца приподнялись. Оргазм вот-вот должен был наступить, и мощность была сильнее, чем я ожидал.

После следующего толчка вперёд, я расслабился, изливаясь ему в руку и пряча крики в его шее, когда мой оргазм чуть не поставил меня на колени. Движения Коэна не прекратились, и каждому последующему удавалось вытянуть из меня ещё больше. Интенсивность была за гранью того, что я ожидал. Когда моё тело успокоилось, Коэн держал руку под моими шортами и скользнул пальцем по моей чувствительной головке.

— Как теперь твой уровень стресса?

Я не мог мыслить трезво. Мой мозг не включился обратно, и я ахал и задыхался, восстанавливая дыхание и пытаясь снова сориентироваться.