Любезная сестрица (Великая княжна Екатерина Павловна) - [9]

Предупреждение было сделано как нельзя более вовремя, потому что следующее предложение последовало как раз от «кровавого корсиканца» – Наполеона Бонапарта.

Как ни пытался Александр скрывать это предложение, слухи, конечно, дошли до дворца. И как только он вернулся после подписания Тильзитского мира, Екатерина немедленно потребовала встречи.

Боже ты мой, она одна из всех его братьев и сестер смела чего-то требовать, а не покорнейше просить! Александр знал, в чем причина: она никогда не воспринимала его как настоящего императора. Она убеждена: так, как он, может править всякий. Мол, у нее получилось бы куда лучше!

– До меня дошли слухи, будто Наполеон хочет развестись со своей женой и жениться на мне. Это правда? – с места в карьер начала Катрин.

Александр небрежно пожал плечами:

– Да, французский посол намекал на что-то в таком роде. Не стоит и говорить, что я не придал этому абсолютно никакого значения.

– Почему же вы не посоветовались со мной? – с трудом сдерживаясь, спросила Катрин.

– Дорогая сестра, но ведь это смешно! Вы и вульгарный корсиканец? Я знал, что вам и в голову не придет всерьез думать о нем.

Катрин с трудом подбирала слова:

– Но ведь речь идет о моем замужестве. О моем! Мне и решать!

И она в отчаянии заломила руки. Бонапарта Катрин презирала, ненавидела, осуждала, но он был самым могущественным человеком в мире. Даже Александр остерегался его. Если она выйдет замуж за Бонапарта, то… О, это будет значить очень многое! Его честолюбие вполне соизмеримо с ее честолюбием. Она не будет обычной комнатной кошечкой вроде Жозефины. Она будет детородным животным, которое, быть может, хотел бы найти Наполеон, мечтающий о наследнике, и одновременно будет неустанно подогревать его планы по завоеванию мира. Она… она будет императрицей Франции, имеющей право на русский трон в России. Но Александр не должен даже заподозрить ничего о ее тайных мыслях!

– Брат… – чуть не плакала Катрин. – Наполеон перестанет быть вашим врагом, если женится на мне. Ему нужна царственная кровь в его династии. Наступит день, и ваш племянник будет править Францией. А вы – Россией. Этот родственный союз будет непобедим! Прошу вас, подумайте! Скорее вызовите Коленкура. Скажите, что вы передумали, что вы согласны!

Александр уклончиво улыбнулся. Дорогая Катрин его что, безумным считает?!

Какое-то время ему удавалось морочить ей голову, делая вид, что вопрос обсуждается. Коленкур так хотел согласия русского императорского дома, что принимал желаемое за действительное и доносил в Париж о несомненном успехе сватовства.

А между тем Катрин почувствовала неладное. Александр уехал в Эрфурт. Она надеялась, что брат там поставит все точки над «i» насчет ее брака, однако мать отводила глаза и запрещала с кем-то обсуждать сватовство Наполеона. Оно как бы хранилось в тайне… Однако это был секрет Полишинеля! И точно так же не стало тайной то, что русский император в один прекрасный день отказал французскому императору в руке своей сестры.

Услышав о возвращении Александра из Эрфурта, Катрин ворвалась к нему, как безумная, – и запнулась, увидев рядом с ним мать. У них был вид заговорщиков.

– Я слышала, вы отказали ему, это так? – начала она, как всегда, оставив предисловия и реверансы вежливости для других. – Значит, вы обманули меня? Вы что, вообще не хотите, чтобы я выходила замуж? Вы желаете, чтобы я шла в монастырь, как сестры русских царей из варварских времен?!

У брата был ничего не выражающий взгляд. Так он не смотрел на нее ни разу.

Катрин услышала, как тяжело дышит матушка, и вдруг ей стало так страшно, как не было никогда в жизни. Александр клялся и божился, что гибель отца произошла против его воли, но кто знает… Говорили, он дал Палену свое согласие на цареубийство, а ведь отец значил для него неизмеримо больше, чем она, некогда любимая, но теперь чрезмерно назойливая сестра…

Катрин увидела, как побледнела матушка, и поняла, что та боится своего сына. Значит, и она должна бояться своего брата?

Екатерина вздернула подбородок и проговорила высокомерно:

– Наполеон – чудовище, порожденное революцией! Что он о себе возомнил?! Да я скорее пойду замуж за последнего русского истопника, чем за этого корсиканца!

Александр осторожно взял ее руку и, чуть нагнувшись, припал к ней губами. Императрица громко всхлипнула и прижала ко рту платок.

Катрин посмотрела на склоненную голову брата. Белокурые завитки лежали ровно, один к одному, как у римских статуй. Только на самой макушке волосы Александра чуть поредели, и между ними нежно сквозила розоватая кожа.

«Он лысеет, стареет… – холодно подумала Катрин. – Теперь мне придется убить его. Я никогда не прощу ему Франции!»

И она нежно прижалась щекой к ненавистной отныне голове.

Этому человеку отчаянно не везло в любви. Отважный, умный, знатный и знаменитый, богатый, галантный, острослов, с княжеским титулом и благороднейшей старинной фамилией… Все было при нем! Правда, красавцем его трудно было назвать, но вроде бы мужчине красота не слишком нужна, довольно и вышеперечисленных качеств. Нет, женщины его не чурались, охотно открывали ему свои объятия, однако он упорно считал, что обделен любовью. Его жена чуть ли не через месяц после свадьбы как уехала за границу подлечить расстроенные нервы (подразумевалось, что именно он, злодей этакий, расстроил их!), так и не собиралась назад, только беспрестанно просила в письмах денег, денег, денег… Иногда вместо писем доходили слухи. Судя по ним, княгиня не скучала в чужих краях. Вернее, ей не давали скучать обворожительные мужчины самых разных национальностей, начиная от знаменитого, хотя и малость постаревшего ловеласа Андрея Кирилловича Разумовского, некогда наставившего рога самому цесаревичу Павлу Петровичу