Лю - [43]
И все же я вынуждена признать, что сегодняшние бигмаки это не те бигмаки, что были раньше! У них теперь совсем другой вкус, как и у чизбургеров, гамбургеров и прочего. Их качество стало намного хуже, так как отныне все в мире гонятся только за прибылью. Везде экономия!
Поскольку бигмаки оказались отвратительными, я решила отвезти своих бывших соратниц в другое место.
Я остановила свой выбор на «Ритц-Софитель» («Софитель» действительно выкупил «Ритц»), где бигмаки оказались не на много лучше. Вот в чем ужас нового капитализма (не путать с капитализмом XIX века): для чего стремиться жить на скромную ногу, если получаешь то же, что и за огромные деньги!
Есть ли в этом отрицательные моменты?
Какую страну ни возьми, в какое заведение ни зайди, везде бигмаки практически одинаковы. Для чего жить в муниципальной квартире, если по телевизору будешь смотреть те же программы, что и в «Крийоне», и в «Мамунии»? Для чего путешествовать, если и бедные, и богатые летают одними и теми же самолетами? И от Мексики до Куала Лумпур останавливаются в одних и тех же «Софителях»? Если настоящий социализм — это писсуары из золота, то тогда, может, «Ритц» должен быть везде и доступен всем? То есть каждому по «Софителю»? Получается, что такой капитализм, как в нашей стране, является чистейшей насмешкой над воплощением ленинских идей!
Я поделилась своими глубокими философскими рассуждениями с Баб* и Бижу*, когда мы сидели в баре ресторана «Ритц» за столиком справа от рояля. Через большое окно я созерцала разочарованным взглядом святого Сидуана Аполлинера (автор «Моста Мирабо», V век Византийской империи) сад в античном стиле, со скошенными римскими колоннами, гипсовыми Помонами и полиэтиленовыми Венерами, украшенными пластиковым плющом. Мои две проклятьем заклейменные соратницы Баб* и Бижу*, изголодавшись, как каторжницы, меня совершенно не слушали. Голодное брюхо к учению глухо. Они быстро прикончили этот скудный обед.
Я заказала по новой коку. Гонтран, метрдотель, служивший здесь еще десять лет назад, в старые добрые времена, подошел к нам. На нем больше не было красивой черной ливреи. Теперь его заставляли носить небольшой белый бумажный колпак и красную униформу.
Открыв бутылку, он плеснул немного напитка в мой стакан. Я попробовала его и скривилась. «Да, — смущенно произнес он, — теперь даже кока не такая как раньше. И однако это был урожайный год!» Он показал дату: 1996 — год спустя после крушения социализма во Франции и семь лет спустя после крушения социализма на Востоке!
— Рано или поздно всему приходит конец! — сказала я.
Он предложил старую коку, выдержанную по меньшей мере лет двадцать. Но я отказалась, зная, что этикетки коки подделывают точно так же, как и картины Фрагонара. С досады и за неимением лучшего я взяла Вдову-Клико (она же Пайпер-Хейдсик).
Через час мы втроем снова очутились в «Крийоне». В рецепции я заказала наши старые синие апартаменты, которые теперь называются апартаментами Мадонны (по приказу дирекции «Софителя», так как «Софитель» выкупил «Крийон», который теперь называется «Софитель-Крийон»), Там, выпив последнюю бутылку «Пайпер» и вспомнив покойного мэра, героическую жертву социализма, поверженного неофашистами-скинхэдами, Баб* и Бижу* сделали мне то, что так часто мне делали. Вначале мы полностью разделись. Груди у нас троих начали терять форму. Перед тем как перейти к действиям, они попросили меня — чего никогда раньше не делали — сделать им «маленький подарок». Я дала каждой из них по сорок франков. Они сделали мне то, что должны были сделать. Ртом, но не сердцем. Раньше за те же услуги, но бесплатные, они имели право на икру у «Люка-Картона», на «Ритц», который был похож на «Ритц», или на «Крийон», который был похож на «Крийон». Сегодняшние сорок франков позволят им заплатить за бигмак, который стал тенью вчерашнего бигмака.
Деньги не покупают ничего. Чем больше их у тебя, тем менее ты богат — и, следовательно, более беден.
Не правда ли, прекрасный развенчивающий довод превосходства социализма?
Я занялась «этим» с ними, конечно, из сострадания, но, может, еще и из жалости и ностальгии по прошлым временам. Но только не из удовольствия. Лично для меня нет ничего лучше — никогда не было и не будет — маленькой хорошей встряски, и это единственная вещь, которая как сегодня, так и вчера, остается и останется совершенно бесплатной!
Около полуночи я оставила этих двух отщепенок в «Софитель-Крийоне», вскочила на свой мотоцикл и понеслась быстрее, чем на «бентли» в свой замок в Солони. В зеркале заднего вида на меня пялилась старая женщина тридцати двух лет, с расчлененной от ветра челкой, потасканным лицом и большими аквамариновыми глазами.
От этой девицы я так и не смогла избавиться ни за какие деньги. Настоящая прилипала!
Как мне удалось купить (очень дорого) мой замок в Солони? С помощью моего наследства! Да, я получила наследство от мэра Незнаюкакогогорода. Оказывается, он любил меня, он просто любил меня; оказывается, Дик, эти люди могут любить, как бы странно это кому-то ни показалось!
Вот как все произошло.
Несколько месяцев спустя после его смерти СОИ наградил меня орденом Почетного легиона за услуги, оказанные республике, а затем уволил за ненадобностью: это и есть капитализм! И я очутилась на улице, то есть без крыши, то есть без жилья.
Весной 2017-го Дмитрий Волошин пробежал 230 км в пустыне Сахара в ходе экстремального марафона Marathon Des Sables. Впечатления от подготовки, пустыни и атмосферы соревнования, он перенес на бумагу. Как оказалось, пустыня – прекрасный способ переосмыслить накопленный жизненный опыт. В этой книге вы узнаете, как пробежать 230 км в пустыне Сахара, чем можно рассмешить бедуинов, какой вкус у последнего глотка воды, могут ли носки стоять, почему нельзя есть жуков и какими стежками лучше зашивать мозоль.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Блестящая ироничная пародия на современное искусство, в которой сочетаются и легкий детектив, и романтичная любовная история, и эксцентричная философская притча о красоте, свободе и морально-этических нормах в творчестве.Считая себя некрасивым, а потому несчастным, молодой человек решает покончить жизнь самоубийством. Но в решающий момент ему на пути встречается художник, страдающий манией величия. Он предлагает юноше купить его тело и душу, чтобы сделать из него живую скульптуру, что принесет им обоим всемирную известность.
В безмятежной деревушке на берегу дикого острова разгораются смертельные страсти. Прекрасный новый мост, связавший островок с материком, привлек сюда и многочисленных охотников за недвижимостью, желающих превратить этот девственный уголок природы в туристический рай. Но местные владельцы вилл и земельных участков сопротивляются. И вот один из них обезглавлен, второй умирает от укуса змеи, третья кончает жизнь самоубийством, четвертый… Это уже не тихий остров, а настоящее кладбище! Чья же невидимая рука ткет паутину и управляет чужими судьбами?Две женщины, ненавидящие друг друга, ведут местную хронику.
Данвер, молодой судья, едет по поручению короля Франции в одну из провинций, чтобы проверить поступающие сообщения о чрезмерном рвении своих собратьев по профессии в процессах, связанных с колдовством. Множащиеся костры по всей Франции и растущее недовольство подданных обеспокоили Королевский двор. Так молодой судья поселяется в Миранже, небольшом городке, полном тайн, где самоуправствует председатель суда де Ла Барелль. Данвер присутствует на процессах и на допросах и неожиданно для себя влюбляется в одну необычную, красивую женщину, обвиняемую в убийстве своего мужа и колдовстве.Элизабет Мотш пишет не просто исторический роман.
Роман «Битва» посвящен одному из знаменательных эпизодов наполеоновского периода в истории Франции. В нем, как и в романах «Шел снег», «Отсутствующий», «Кот в сапогах», Патрик Рамбо создает образ второстепенного персонажа — солдата, офицера наполеоновской армии, среднего француза, который позволяет ему ярче и сочнее выписать портрет Наполеона и его окружения.