Лытдыбр - [193]

Прогноз формально безупречен. Что у Путина не окажется идейных наследников, самоочевидно, потому что за многие годы у власти он не предложил обществу ни единой собственной идеи; следовательно, и наследовать-то нечего. Сегодняшняя истовая преданность холуёв – всего лишь талон в закрытый распределитель. Как только талон перестанет действовать, холуи его выкинут или спрячут подальше – как случилось в своё время с партбилетами КПСС. И назавтра побегут присягать на верность любому, в ком почуют новую власть, будь он хоть отпетый клерикал, хоть воинствующий безбожник.

Так же очевидно, что у людей, вся программа которых сегодня сводится к лозунгу “Россия без Путина”, с его уходом не останется реплик. С советскими диссидентами и политэмигрантами в конце 1980-х это произошло совершенно закономерно. Поскольку список претензий к советской власти был у них проработан досконально, а вот всерьёз побиться над вопросом “что взамен?” им было жалко времени, ввиду явной бессмысленности таких размышлений. Кажущийся исключением Солженицын, который в 1990 году напечатал 28-миллионным тиражом свой манифест “Как нам обустроить Россию?”, абсолютно не мыслил себя в той роли, какую определил ему Войнович. Брать власть или ответственность за будущее России ему было совершенно незачем. По сути дела, эссе Солженицына – всего лишь развёрнутая реплика Филина из анекдота “Мыши, станьте ежами”. То есть набор полезных советов, путь к исполнению которых в реальности автору неведом и не интересен. Кто найдёт этот путь, будет прославлен в веках, сулит Солженицын. Но сам совершенно не претендует на им же выдуманные лавры.

А раз и путинцы, и антипутинцы с уходом Путина станут одинаково неактуальны, на передний план выйдет кто-то третий. Тут Быков прав. Но прав какой-то солженицынской правотой. Потому что на самом деле совершенно не важно, кто станет рулить “Россией после Путина”, а кто завладеет её умами. Интересен вопрос, доживём ли мы до такой России, в которой первую и системообразующую роль вместо властей согласится играть население. До общественного договора, до общей платформы, до консенсуса по важным вопросам существования страны и общества. Сформируется ли когда-нибудь в России такое население, которое станет воспринимать себя не холопами любой текущей власти, а её избирателями и нанимателями.

Мой собственный ответ на этот вопрос, увы, пессимистичен. Я думаю, если общество российское не сформировало никакой объединительной платформы за последнюю тысячу лет, то оно в ней, вероятно, не нуждается. Видимо, обществу этому не интересно брать ответственность за собственную жизнь, а хочется делегировать эту ответственность кому ни попадя. Вчера – Ельцину, сегодня – Путину, завтра – Хуютину или Хуельцину. Какая разница.

Путин жил, Путин жив, Путин будет жить

[12.03.2015. ЖЖ]

Не понимаю, откуда такое повышенное внимание к новостям о (не)здоровье Путина.

По-моему, довольно очевидно, что Путин послан нам за грехи.

И, покуда мы их не искупим, Господь будет сохранять его в добром здравии. А рассчитывать на то, что Путин вот так вот возьмёт, да и заболеет, и жизнь в России от этого сразу вернётся в какие-нибудь менее осатанелые времена – совершеннейшее ребячество и самообман.

Испытания посылаются Небом не для того, чтобы мы от них откосили.

Если вдруг у Бога изменятся планы в отношении Путина – то это будет означать всего лишь, что он придумал для нас испытание пострашней.

Он никуда не делся, и деваться не собирался. Спросите меня, откуда я с такой уверенностью могу об этом говорить? Вновь и вновь отвечу словами Клода-Адриана Гельвеция: “Знание некоторых принципов избавляет от необходимости знания многих фактов”.

Принципы в данном случае очень простые. Крым – не бутерброд, а Путин – не Гондурас.

Сам собой он никуда не рассосётся, и белым стерхом в небо от нас не улетит, как бы некоторые особенно наивные на это ни рассчитывали, неделю кряду перелопачивая свежие ворохи дежурных вбросов про разные смертельные недуги, будто бы постигшие вождя.

Самый простой способ избавиться от Путина – это перестать видеть его за каждым углом и думать, что от него в нашей жизни зависит больше, чем от нас самих. Именно эта иллюзия, тиражируемая с утра до ночи критиками режима, является основной метафизической причиной того, что его так много стало в нашей жизни.

Путин – всего лишь главный российский чиновник, функционер, однажды вставший во главе чудовищно раздутой, коррумпированной и неэффективной пирамиды государственной власти. А когда, извините, власть в России была другой? Когда она знала какие-нибудь другие приоритеты, кроме самообслуживания?

И менялась эта самая власть в России одним-единственным способом: дворцовым переворотом – по итогам закулисных договорённостей между людьми, уже туда пролезшими. Единственное исключение составила в октябре 1917 года революция большевиков, которой, думаю, не застал никто из читающих эти строки, – но где теперь те большевики? Кто хоть отдалённо вам их напоминает? Если вдруг надумают сегодня немцы отрядить к нам по рельсам РЖД пломбированный вагон с пламенными революционерами – кому в том вагоне могут они раздать билеты?