Лягушки - [73]
К дверям величественно возвышавшегося храма вело сорок девять ступеней из белого мрамора. Я поднял голову: под загнутыми углами крыши видна доска с надписью большими золотыми иероглифами «Добродетельным посылается много детей», а подвешенный под стрехой бронзовый колокольчик при дуновении ветра издавал мелодичный звон.
Вверху и внизу на ступенях толпились в основном женщины с прижатыми к груди глиняными куклами. Я замешался среди них и получил возможность понаблюдать со стороны. Рождение детей и приумножение рода – сколько в этом величественного и сколько приземленного, сколько серьезного и сколько вздорного. Как наяву вспомнились детские годы, когда я своими глазами видел боевой отряд хунвейбинов «Уничтожим „четыре старых“»[84], специально прибывший из уезда, чтобы разрушить храм и сжечь идолов. Они, а среди них были девушки, вынесли Матушку Чадоподательницу из храма и швырнули в реку, а потом стали громко выкрикивать: «Планирование рождаемости одобряется, чадоподательница пусть в реке искупается!» На дамбе целая шеренга седовласых старух встали как одна на колени и произносили какие-то слова. Молили ли они Матушку Чадоподательницу явить чудо и наказать этих сопляков? Или просили простить людям их прегрешения? Узнать это нам не дано. «Тридцать лет река течет на восток, тридцать лет на запад», как раз пришли на ум эти слова. На прежнем месте снова вознесся величественный храм; и в его главном зале вновь сияет золотом статуя богини. Продолжается традиционная культура, но и появляются новые веяния; удовлетворяются духовные потребности народа и вместе с тем привлекаются туристы со всех сторон света; развивается сфера услуг к очевидной для всех экономической выгоде. Вот уж поистине, лучше возвести храм, чем построить завод. Мои земляки, мои старые друзья – все живут ради этого храма, для всех он служит опорой.
Я поднял глаза на образ Матушки Чадоподательницы. Круглый луноподобный лик, темные, как тучи, волосы. Длинные тонкие брови, полный милосердия взгляд. Белое одеяние, на шее жемчужное ожерелье с подвесками. В правой руке опахало с длинной ручкой, наклоненная лицевая сторона прикрывает плечо; левая рука возложена на макушку мальчика, восседающего на карпе. По обеим сторонам от нее – двенадцать мальчиков в самых разных позах. Лица у всех живые и по-детски выразительные, смотрятся впрямь очень мило. У нас в дунбэйском Гаоми таких детей могут вылепить, наверное, лишь мастер Хао да Цинь Хэ. Если слова Ван Ганя соответствуют действительности, эта группа скорее всего работа Цинь Хэ. Потому что у меня появилось чувство вины в связи с возникшей ассоциацией: и телом, и обликом эта Матушка Чадоподательница в белом одеянии во многом походила на мою тетушку в молодости! На девяти подушечках перед статуей Матушки стояли на коленях девять женщин. Они стояли так долго, не вставая, отбивая один за другим земные поклоны, или, сложив ладони и обратившись к Матушке, молча творили молитву. Позади подушечек на мраморном полу тоже стояли на коленях множество женщин. И перед стоявшими на подушечках, и перед стоявшими на полу у колен лежали глиняные куклы, обращенные лицом к богине. Львенок стояла на коленях на полу и истово отбивала поклоны, громко стукаясь лбом. Глаза полны слез, так глубока ее любовь к детям. Но я понимал, что ее мечте родить ребенка уже не суждено сбыться. Родилась она в тысяча девятьсот пятидесятом, ей пятьдесят пять, грудь налитая, но месячные уже прекратились. Как я наблюдал за другими, наверняка кто-то наблюдал за мной. Я вслед за Львенком опустился на колени перед Матушкой. Возможно, для наблюдавших за нами мы были пожилая пара, купившая куклу для своих детей.
Откланявшись, женщины вынимали деньги и засовывали в красные деревянные ящички перед постаментом Матушки. Небольшие суммы засовывали в спешке, а подносившие много не кичились этим. Когда подношения завершились, стоявшая у деревянного ящика монашка повязала на шеи кукол красную веревку. По обе стороны стояли две монашки в серых одеяниях. Опустив глаза долу, они колотили в «рыбы», бормотали молитвы и, казалось, не смотрели по сторонам. Но стоило кому-то пожертвовать больше ста юаней, «рыбы» в их руках начинали звучать особенно звонко, словно привлекая таким образом внимание Матушки.
Изначально мы не собирались заходить сюда, поэтому денег с собой не взяли. Львенок сгоряча сняла золотое кольцо и бросила в ящичек для подношений. «Бах-бах-бах» ожила деревянная «рыба» в руках у монахини, словно стартовый пистолет много лет назад, когда я принимал участие в забеге на длинную дистанцию.
В боковых приделах за главным залом храма совершали приношения Матушке Небожительнице, Матушке Провидице, Матушке Покровительнице Потомства, Матушке Охранительнице от Сыпи, Матушке Защитнице Кормящих, Матушке Водительнице Малолетних, Матушке Девицам Опоре, Матушке В Родах Помощнице, Матушке Благополучно от Бремени Разрешительнице. В каждом приделе коленопреклоненно молились, совершали подношения, везде наблюдали монахини с деревянными «рыбами». Я глянул на солнце и предложил Львенку прийти в другой раз. Она без особого желания кивнула. Мы шли по дорожке во дворе, а из маленьких каморок по бокам то и дело высовывались головы монахинь:
«Страна вина», произведение выдающегося китайского романиста наших дней Мо Яня (род. 1955), дает читателю прекрасную возможность познакомиться с самой яркой и колкой сатирой в современной китайской литературе. Великолепная, оригинальная образность, безграничная сила воображения, сплетенная с мифологичностью, мастерское владение различными формами повествования — все это присуще уникальному стилю Мо Яня.
«Красный гаолян» — самое известное произведение Мо Яня, китайского прозаика, лауреата Нобелевской премии (2012 г.). По мнению критиков, премию эту присудили писателю во многом благодаря этому роману, включённому в список ста лучших китайских романов минувшего века. Во всём мире с огромным успехом прошёл фильм «Красный гаолян», снятый по этому произведению и пробудивший у многих российских зрителей интерес к истории и культуре Китая. Теперь впервые на русском языке выходит и сам роман, написанный жёстко, даже жестоко.
Повествователь, сказочник, мифотворец, сатирик, мастер аллюзий и настоящий галлюциногенный реалист… Всё это — Мо Янь, один из величайших писателей современности, знаменитый китайский романист, который в 2012 году был удостоен Нобелевской премии по литературе. «Сорок одна хлопушка» на русском языке издаётся впервые и повествует о диковинном китайском городе, в котором все без ума от мяса. Девятнадцатилетний Ля Сяотун рассказывает старому монаху, а заодно и нам, истории из своей жизни и жизней других горожан, и чем дальше, тем глубже заводит нас в дебри и тайны этого фантасмагорического городка, который на самом деле является лишь аллегорическим отражением современного Китая. В городе, где родился и вырос Ло Сяотун, все без ума от мяса.
Мо Янь – один из самых известных современных китайских писателей, лауреат Нобелевской премии по литературе 2012 года за «галлюцинаторный реализм, который объединяет народные сказки с историей и современностью». «Перемены» – история «маленького человека», чья жизнь меняется вместе с жизнью страны. Неторопливое, чрезвычайно образное повествование ведет нас от одного события к другому. Автор делится с нами своими размышлениями и наблюдениями, не упуская ни единой детали. И эти детали дают гораздо более полное представление о жизни Китая и китайцев, чем самые толстые учебники истории.
В настоящий сборник включены произведения крупнейших современных китайских писателей, лауреатов престижных национальных и международных премий, переведённые на многие языки мира. Один из них, Мо Янь, «объединивший с помощью галлюцинаторного реализма народные сказки с историей и современностью», в 2012 году был удостоен Нобелевской премии по литературе. Разные по содержанию, стилю и времени создания, эти произведения объединяет одно очень важное обстоятельство — они принесли авторам по-настоящему серьёзный успех и определили их дальнейший творческий путь.
ОЛЛИ (ВЯЙНО АЛЬБЕРТ НУОРТЕВА) — OLLI (VAJNO ALBERT NUORTEVA) (1889–1967).Финский писатель. Имя Олли широко известно в Скандинавских странах как автора многочисленных коротких рассказов, фельетонов и юморесок. Был редактором ряда газет и периодических изданий, составителем сборников пьес и фельетонов. В 1960 г. ему присуждена почетная премия Финского культурного фонда.Публикуемый рассказ взят из первого тома избранных произведений Олли («Valitut Tekoset». Helsinki, Otava, 1964).
ЮХА МАННЕРКОРПИ — JUHA MANNERKORPI (род. в. 1928 г.).Финский поэт и прозаик, доктор философских наук. Автор сборников стихов «Тропа фонарей» («Lyhtypolku», 1946), «Ужин под стеклянным колпаком» («Ehtoollinen lasikellossa», 1947), сборника пьес «Чертов кулак» («Pirunnyrkki», 1952), романов «Грызуны» («Jyrsijat», 1958), «Лодка отправляется» («Vene lahdossa», 1961), «Отпечаток» («Jalkikuva», 1965).Рассказ «Мартышка» взят из сборника «Пила» («Sirkkeli». Helsinki, Otava, 1956).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ф. Дюрренматт — классик швейцарской литературы (род. В 1921 г.), выдающийся художник слова, один из крупнейших драматургов XX века. Его комедии и детективные романы известны широкому кругу советских читателей.В своих романах, повестях и рассказах он тяготеет к притчево-философскому осмыслению мира, к беспощадно точному анализу его состояния.
Памфлет раскрывает одну из запретных страниц жизни советской молодежной суперэлиты — студентов Института международных отношений. Герой памфлета проходит путь от невинного лукавства — через ловушки институтской политической жандармерии — до полной потери моральных критериев… Автор рисует теневые стороны жизни советских дипломатов, посольских колоний, спекуляцию, склоки, интриги, доносы. Развенчивает миф о социальной справедливости в СССР и равенстве перед законом. Разоблачает лицемерие, коррупцию и двойную мораль в высших эшелонах партгосаппарата.
Для Гретель слова всегда были настолько важны, что в детстве она вместе с матерью даже изобрела язык, который стал их собственным. Теперь Гретель работает лексикографом, обновляя словарные статьи. Она не видела мать с 16 лет, когда они жили в лодке на оксфордском канале. Воспоминания о прошлом, давно стершиеся, после одного телефонного звонка внезапно возвращаются: последняя зима на воде, загадочный сбежавший мальчик, странное неуловимое существо, живущее на реке. «В самой глубине» – вызывающий дебютный роман с сюрреалистической, жуткой атмосферой.
Ближайшее будущее. Льды Арктики растаяли. Туристический бизнес открывает новые горизонты, и для желающих достичь ранее недоступные места запускаются новые экспедиции. Пассажиры круизного лайнера мечтают увидеть белого медведя, а вместо него им придется найти еще нечто более удивительное – мертвое тело во льду. Кто этот человек? Был ли он жертвой незнакомцев или самых близких людей, безжалостно его предавших? Вместе со льдом растают и коварные тайны прошлого.
В самолете, летящем из Омана во Франкфурт, торговец Абдулла думает о своих родных, вспоминает ушедшего отца, державшего его в ежовых рукавицах, грустит о жене Мийе, которая никогда его не любила, о дочери, недавно разорвавшей помолвку, думает о Зарифе, черной наложнице-рабыне, заменившей ему мать. Мы скоро узнаем, что Мийя и правда не хотела идти за Абдуллу – когда-то она была влюблена в другого, в мужчину, которого не знала. А еще она искусно управлялась с иголкой, но за годы брака больше полюбила сон – там не приходится лишний раз открывать рот.
Натан Гласс перебирается в Бруклин, чтобы умереть. Дни текут размеренно, пока обстоятельства не сталкивают его с Томом, племянником, работающим в букинистической лавке. «Книга человеческой глупости», над которой трудится Натан, пополняется ворохом поначалу разрозненных набросков. По мере того как он знакомится с новыми людьми, фрагменты рассказов о бесконечной глупости сливаются в единое целое и превращаются в историю о значимости и незначительности человеческой жизни, разворачивающуюся на фоне красочных американских реалий нулевых годов.