Лунный вариант - [14]

— Кто он тебе? — спросил Георгий.

— Так… старый знакомый.

— Только ли? — голос Каменева дрогнул от иронии, а Светловой вдруг стало радостно — она сознавала в эти минуты свою власть над обоими и право этой властью распоряжаться. Беззаботно расхохоталась, и так громко, что капитан с удивлением попятился:

— Чего это ты?

— Просто так. Настроение хорошее пришло.

— А ко мне вот плохое, — сознался Каменев. — Ты ведь ждала его приезда, Женька? Правда? Только не лукавь.

— Ну, допустим, ждала, — двазня, подтвердила она.

— Выходит, я здесь лишний. Только свидание вам расстроил. Не хочу играть в третьего лишнего. Уйду.

Каменев повернулся спиной и сделал шаг, но Женя цепко схватила его за плечи обеими руками.

— Постой, Жора. Чего насупился? — спросила она с издевательским смешком. — Разве ты мне отказываешь в праве иметь друзей?

— Он тебе не друг, — мрачно возразил Каменев, — я видел, какими он на тебя глазами смотрел.

Светлова вздохнула:

— Пожалуй, ты прав. Идем, я тебе все расскажу. Она взяла его под руку, шла рядом, заглядывала в лицо. Профиль Жориного подбородка внушал представление о твердости характера, но обиженно оттопыренные губы это представление тотчас рушили. — Слушай, Жора, — скороговоркой продолжала Женя, — не будь маленьким. Ты обязан понять. Леня Рогов — мой старый знакомый. Это правда. И если хочешь знать, мне чисто по-женски или просто по-человечески очень жаль его. Талантливый парепь, брошенный ветреной стервой…

— Талантливых парней, брошенных ветреными стервами, много, — язвительно прервал ее Каменев и широким взмахом руки разлохматил свои волосы так, что они упали на самые глаза. — Не можешь же ты жалеть их всех!

— Всех не могу, — согласилась Женя, — а его жалею, потому что по-своему он мне дорог. Если на то пошло, он меня давно уже любит и дважды пытался объясниться.

— А ты?

Она доверчиво посмотрела на своего школьного друга. Речной ветерок колыхнул ее короткие волосы. Женя, прижимая их, положила на затылок ладонь.

— Тебе признаюсь. Я не могла ему сказать ни да, ни нет. По-моему, настоящая любовь — это то, что невозможно планировать. А он, чудак, думает, что меня от ответа удерживает лишь ожидание космического старта.

— Так ему и надо, — быстро выдохнул Каменев. — Неужели, Женька, ты сможешь полюбить этого самодовольного дельфина? Ведь сразу ясно — этакий самоуверенный тон и покровительственный взгляд: мол, люди, я вас изучаю и наблюдаю, терпите.

— Жорка, ты сейчас злой, — остановила его Светлова, — злой и несправедливый. Я запрещаю тебе так говорить о Рогове.

— Ладно, не буду, — мягко усмехнулся Каменев, — удивляюсь лишь, как ты, собирающаяся в космос, не наберешься мужества сказать ему «нет».

— А если я наберусь мужества и скажу «да»?

— Женька! — шутливо прикрикнул на нее Георгий. — Ты уже давно не в десятом «б».

Она предостерегающе подняла руку:

— Молчи. Мне еще с тобою надо свести кое-какие счеты, — колко заметила Женя, — и выяснить некоторые подробности твоей биографии. До сих пор не могу понять, как ты стал парашютистом. Ну всему бы поверила: что ты инженер, археолог, бухгалтер, а вот тому, что ты парашютист… ей-богу, нет.

Каменев остановился и нерешительно притронулся к Жениной руке, чувствуя под пальцами ее тепло. Ему было сейчас удивительно радостно. «Она не должна связывать с ним свою жизнь, — горячо думал Каменев, — она еще такая юная. Зачем ей этот потрепанный жизнью человек?.. Но ты-то почему так близко к сердцу все это принял?» — осек он себя.

— Жора, ты молчишь, — весело сказала Светлова. — Ты не слишком внимателен к своей даме.

— Какая ты дама, ты всего-навсего моя одноклассница. А раз не успела выскочить замуж, то плюс к тому и легкомысленная девчонка еще.

— Ты этому рад?

— Тому, что ты легкомысленная девчонка?

— Нет, тому, что я еще не выскочила замуж?

— Еще бы! — горячо воскликнул Каменев и стыдливо умолк.

— Послушай, ты помнишь, как мы весною гурьбой уходили на Иртыш бросать камни? Сейчас под нами тоже Иртыш.

— Что же ты предлагаешь?

— Пойдем побросаем камни. Жора рассмеялся:

— Чего доброго, по ошибке в твоего знакомого угожу. А впрочем, пойдем!

Светлова вздохнула:

— Только вот с Леней опять встречаться придется.

— Ты этого не хочешь?

— Нет.

— Так в чем же дело? Все устраивается самым наилучшим образом. Он будет подниматься по лестнице, а мы спустимся с другой стороны по тропке. Пошли, я здесь все ходы-выходы знаю.

Они побежали вдоль цементного забора. Свет фонарей давно уже выпустил их из поля зрения.

— Давай руку, — позвал Жора, когда перелез через метровую стенку, но Женя отрицательно покачала головой:

— Пусти. Кому нужны в полночь эти светские манеры?

Правой рукой она оперлась о верх забора и легко перескочила через него, светлым пятном мелькнув в ночи. Потом деловито отряхнула с ладоней цементную пыль.

— Однако, — похвалил зачарованный Георгий.

— Что — однако?

— Ловко ты. Почти как Лариса Латынина.

— Что?! Ты бы меня в физзале на брусьях посмотрел.

— А хвастаться ты и после десятого «б» не разучилась.

— А ты? — насмешливо спросила Женя, и ее бывший одноклассник потупился.

— Женька, не будь инквизитором. Опять про тот случай? Про мост?