И последнее, самое неприятное. Ты только не расстраивайся, это жизнь. Люди как люди, любят деньги, карьеру, власть, от этого мало кто отказывается. Я имею в виду содержание первой кассеты. Мне было очень важно, теперь ты уже знаешь по какой причине, чтобы ты ее восприняла как шантаж. Это было основным условием задуманной мною игры. Если бы я не придумал этот ход, ты бы так и осталась стерильной в смысле реальной жизни и опыта выживания. Мне надо было, чтобы ты страдала, чтобы ты все пропустила через себя: и одиночество, и безработицу, и безденежье. Почему я выбрал тебя, а не мою первую жену? Во-первых, потому что люблю тебя. Может быть, по-своему, не совсем понятной тебе любовью, но иначе я не умею. Во-вторых, и это для меня аксиома, реализовать в себе можно только то, что заложено. Ты, на мой взгляд, в состоянии решить эту задачу, пройти через все, выстоять и добиться результата. Моя первая жена, увы, нет. Прости, что отвлекся. Пускай тебя это не пугает, но мне нужно было найти на тебя компромат, иначе весь мой замысел оказался бы только замыслом, а вы остались бы ни с чем. Этого я себе позволить не мог. Я обратился за помощью к своим друзьям. Ничего, собственно говоря, у них на тебя не было, кроме отдельных вольнодумных высказываний, так свойственных журналистам. Тогда я попросил, чтобы мне дали все твои контакты до замужества. Так я узнал о твоем друге журналисте. С ним начали работать, попросили рассказать о ваших с ним отношениях. Он очень испугался и не хотел ничего говорить. Тогда мы ему предложили небольшую сделку: если он согласится и в подтверждение предоставит соответствующий материал, получит должность заместителя главного редактора в крупной газете. Больше его уговаривать не пришлось. Так появилась кассета. Он рассказал, что его друг, у которого он брал ключи от дачи, заснял одну из ваших встреч и перед отъездом за границу начал его шантажировать. Он был вынужден выкупить кассету. Так она оказалась у меня. Вот и вся история. Теперь все в твоих руках. Не подведи меня, малышка.
Экран погас, а я так и осталась сидеть в кресле. Мне казалось, что душа моя отлетела, а я лежу в прозекторской и из меня не спеша вытаскивают внутренности. Вот сейчас какой-то ученый муж играет с моим сердцем, держит его в руках, внимательно рассматривает и записывает свои наблюдения в журнал. А вот и знакомые черты лица проступили. Так это же мой муж. Рядом еще какие-то силуэты маячат. Вот они подошли к нему, о чем-то шепчутся. Мой супруг подносит палец к губам, мол, тише, а то еще чего доброго она придет в себя и устроит скандал. Все замирает. И вот уже мое сердце в руках у одного из них. Видимо, им недостаточно наблюдений моего мужа. Но что это за люди? Они мне кого-то напоминают. Вот один придвигает к себе журнал и, держа в левой руке сердце, продолжает запись, начатую моим мужем. Рядом стоит следующий и улыбается. «Подождите!» Кому я это говорю, себе или им? Да конечно же себе. Тогда почему на «вы»? Просто все перепуталось. Я уже не знаю, где они, где я и кто из нас жив, а кто мертв. Наконец и лица можно отчетливо разглядеть. Оказывается, это мой коллега, журналист. Все пишет, никак не может остановиться. А рядом с ним кто? Так это же мой главный редактор. Черт с ними, пусть ковыряются. Что мне до них. Я полетела. Надеюсь, я уже никогда не вернусь.
