Лунные любовники - [20]

Эмма быстро отвернулась от Харлана, опасаясь, что он прочтет подозрение в ее глазах.

— У меня сейчас нет этой дряни, они, наверное, нашли ее, промолвила она и, увереннее взглянув на него, спокойно добавила: — Вот почему я не хочу упоминать об этом. Эти… мужчины нашли и взяли наркотики. Но они искали… — она вздохнула и в конце концов выразила свои опасения: — Они искали что-то другое.

— Может быть, они просто надеялись найти еще наркотики?

Она покачала головой.

— Они говорили об этом. После того как они нашли пакеты, один из них сказал, что это не то, для чего они пришли сюда, и что необходимо продолжать искать.

— Продолжать искать что?

— Я не знаю.

— Ну где они искали?

Она указала жестом на каюту.

— Вы видели, какой беспорядок они оставили. Они искали везде: вырывали ящики стола, выбрасывали вещи из шкафа.

— Они рылись в вещах?

Эмма нахмурилась.

— В вещах? Они искали в деревянных ящиках для упаковки, если вы это имеете в виду.

— А содержимое банок или более мелких коробок?

— Нет. Они искали в книгах, хотя, — произнесла она задумчиво, — что можно спрятать в книге? В одной книге некоторые страницы отсутствуют, но как они могли знать, что нужно искать именно в ней? И как…

Эмма замолкла, когда Харлан поднял руку.

— Я не знаю. Там могли быть спрятаны бумаги, бухгалтерская книга или что-то еще. Или, может быть, инструкции, где и что хранится.

Эмма заметила свет фар на причале и вдруг поняла, что Харлан так и не ответил ей.

— Вы собираетесь сказать им? — дрожащим голосом спросила она.

— Полиции следует знать, что здесь замешаны наркотики.

— Но мы не знаем, что они точно замешаны. И смерть Уэйна… — ее голос оборвался на последних словах.

Подумав, Харлан выдохнул:

— Хорошо. На этот раз.

Эмма успокоилась и с облегчением кивнула:

— Спасибо.

Забавно, думала она, я благодарю человека, которого больше всего подозревала в том, что он напарник Уэйна, что это он сбил моего брата с пути и потом поставлял ему наркотики. А сейчас он вынужденно согласился не говорить полиции о пропавших наркотиках.

Эмма вздохнула. Все, что беспокоило ее больше всего, заключалось в одном вопросе: кем же стал ее любимый двоюродный брат?

Глава восьмая

— Давайте это уберем, — предложил Харлан.

Все труды Эммы были разрушены в течение нескольких минут. Харлан увидел, что подушки разрезаны, их содержимое вынуто, полки для бумаг сломаны, картины и карты сорваны со стен и валяются на полу разорванными. Не было места, где можно было спрятать что-то маленькое и плоское, которого налетчики не осмотрели.

Харлану захотелось двигаться. У него появилось отвратительное чувство, что он умрет, как только остановится.

— Вы не должны…

— Давайте просто сделаем это, хорошо?

Она смотрела на него какое-то мгновение.

— Если вначале вы позволите мне привести в порядок вашу спину.

Харлан напрягся. Какого дьявола! Ему совершенно не хотелось, чтобы она разглядывала его раны.

— Все действительно хорошо. Позже я сниму рубашку и приму горячий душ.

Эмма посмотрела на него с минуту, потом усмехнулась.

— Почему-то мне хочется поспорить, что это будет не в общественном душе.

Картины ванных комнат на «Морском ястребе», слишком роскошных, чтобы называться просто гальюнами, быстро промелькнули перед его мысленным взором, и он не мог сдержать усмешки. Странно, но Харлан давно забыл, что такое — напрягать мышцы лица, чтобы улыбнуться.

— Нет, — согласился он. — Давайте приступим, если не хотите ждать до утра.

— Не хочу, — ответила она быстро. — Я не смогу остаться здесь. — И, вздрогнув, добавила: — Во всяком случае, не думаю, что смогу.

Эта мысль крутилась в его голове, пока они работали. Эмма набросилась на уборку очень организованно. Те вещи на полу, которые безвозвратно утеряны, можно убирать в последнюю очередь. Она работала методично и непрерывно.

Несмотря на усталость, Харлан разогрелся и легко двигался, если не считать легких приступов боли в спине. Интересно, советуют ли врачи домашнюю работу в качестве тренировки? Харлан чувствовал, что работает каждая мышца.

Эмма стояла и смотрела на результаты труда, не скрывая своего удовлетворения. Харлан сдержал зевоту и мельком взглянул на наручные часы Эммы, отметив, что для сильной, здоровой женщины у нее очень изящное запястье. Свои часы он перестал носить в тот день, когда заметил, что смотрит на них по пять раз каждые десять минут.

Было почти два часа ночи. Харлан вспомнил, как Эмма содрогнулась от идеи остаться на паруснике. Он не мог осуждать ее. Не мог, потому что то место, где он был прикован цепями и подвергался пыткам, постоянно преследует его в ночных кошмарах.

Эмма закончила осмотр и кивнула. Харлан предположил — это знак того, что они завершили работу. Потом она повернулась к нему.

— Спасибо.

Он пожал плечами.

— Не за что.

— Я на самом деле очень признательна вам за помощь, особенно со всеми этими отпечатками пальцев повсюду.

— Может быть, полиции повезет, — сказал он. До этого ночного вторжения Эмма так тщательно все вокруг вытерла, что инспектор-криминалист считал: как только из снятых отпечатков удалят следы пальцев Харлана и ее собственные, у полиции будут качественные отпечатки пальцев нападавших.