Лунное граффити - [14]
А вот пять пальцев — это уже вопль души: «держите меня семеро, это он». Джезз как раз кладет на стол всю ладонь.
Лео и вправду нестерпимо хорош. Пять пальцев можно считать за десять. К тому же он высокий, Джезз такие нравятся. Однажды, увидев его издали, я решила, что мне навстречу шагает дерево, высоченный дуб, только с бритой головой, бархатными глазами и татуировкой. Лео — бедовый парень. Джезз это знает, но хочет забыть об этом сегодня вечером. Я пробовала так с Эдом — и получила вселенское молчание, хлопок по заду и дикий приступ рвоты. Он уж точно не мистер Дарси.
Мама однажды рассказала, как поняла, что ей нужен именно папа. «Он мог одновременно жонглировать и говорить о последствиях глобализации. Все остальные могли только что-то одно, да и то посредственно».
Порой она смотрит в окно на папину походную плитку, и мне ясно, что она по нему скучает. А вчера я застала их в ванной: оба чистили зубы. Есть большая разница между просто чисткой зубов и красноречивой чисткой зубов. Они не спешили: пользовались зубной нитью, полоскали рты — и все время смеялись.
Порой мама уходит ужинать к папе. Он готовит на плитке к ее приходу, а потом они лежат на траве под грушевым деревом. Он умеет рассмешить ее, как никто на свете. Показывает фокусы, вытаскивает монетки у нее из уха. «Вытащил бы ты оттуда ипотечный взнос, и все проблемы были бы решены», — вздыхает мама.
Время от времени я застаю папу на выходе из их спальни. Выглядит он тогда как вор, пойманный с поличным. «Это ведь твоя спальня, пап», — говорю я, проскальзываю в туалет и не выхожу, пока он не уйдет. Дико видеть, как родной отец крадется из спальни родной матери. Дико чувствовать, как это дико.
Хороший знак: они по-прежнему занимаются любовью, а это красноречивее любой чистки зубов. Плохой знак: доставщик пиццы больше не звонит в нашу дверь, а сразу направляется к сараю. Хороший знак: у папы на молочном ящике, переделанном в прикроватную тумбочку, стоит наша с мамой фотография.
«Джейн Остен от такого в гробу бы перевернулась», — порой говорю я маме.
«Джейн Остен — писательница. Она бы все поняла», — отвечает мама, и я не могу не согласиться. Легче от этого не становится.
У меня в комнате висит репродукция с рисунка Майкла Завроса. Там лошадь кубарем летит с высоты, копытами в облака. Равновесие невосстановимо. Ей невдомек, как она сюда попала, где находится и почему падает. Картина называется «Пока не сдаст сердце», и от названия у меня мурашки по коже. Мне нравится, что лошадь такая живая, нравятся изящные очертания ног и головы. Но по ночам я смотрю на нее не поэтому. Точно не знаю почему. Это как-то связано с тем, как надо любить. Надо чувствовать в себе кувырком летящую лошадь. И нельзя засыпать, если тот, кого любишь, ночует в сарае.
Лео играет косичками Джезз. Она снова показывает мне пять пальцев. Надеюсь, Джезз нравится ему по-настоящему. Надеюсь, он заслуживает того, чтоб так нравиться, хотя верю в это мало. Мне нестерпимо хочется уволочь Джезз в кабинку признаний и запереть ее там. Хоть она и ясновидящая, но не видит перекресток, где «больно» и «еще больнее» пересекаются. Попадешь в «слепую зону» — и тебе крышка. Вот если бы мы нашли Поэта, он бы ей, наверное, подошел. А Лео неспроста ни с кем не встречался после Эммы.
— Зачем он тебе так нужен? — спрашивает меня Эд и, повернувшись, я понимаю, что вопрос звучит не в первый раз.
Я щелкаю папиным браслетом-талисманом и отвечаю:
— Нужен, и все.
Задание второе
Поэзия 101
Учащийся: Леопольд Грин
Любовь в наручниках
Та которую я любил вызвала копов
И ждала пока меня арестуют
Она сказала это самый умный поступок
в ее жизни
Не считая того что она меня бросила
Увидев меня в наручниках
Она помахала «пока»
Ей было ужасно смешно
Что я пытался махать в ответ
От мужика в фургоне где везли нас
с Эдом
Несло прокисшим перегаром
Как от моего папаши
После долгой пивной ночи
И я снова подумал о ней
О том как удивился вначале
Что в ней нет ничего
Из того что я видел раньше
Лео смотрит на часы.
— Если поторопимся, успеем на электричку в десять пятнадцать.
Они с Джезз возглавляют шествие. Дэйзи идет в сторонке, за ней тенью следует Дилан, и в результате я иду рядом с Эдом. За два года он стал выше, а вот волосы по-прежнему растут как хотят. И пространство вокруг него по-прежнему закрыто. И на футболке — кролик, читающий книжку.
— Прекрати коситься в мою сторону, твоя задница в безопасности, — говорит он. — Расслабься. У меня есть девушка, и для справки, первое свидание с ней прошло блестяще.
— Видимо, наше свидание не прошло зря, — парирую я. Получите, мистер.
— У нас с тобой свидания не было. Свидание — это когда в конце поцелуй, а не фонтан крови и сломанный хрящ.
— Ну, если говорить о технической стороне дела — да, пожалуй.
Эд изумленно поднимает брови, а потом закатывает глаза.
— Для сведения: руку на задницу положила она мне.
— Как романтично! — Я подбираю палку, представляю, что это стеклодувная трубка и вращаю на ней расплавленные звезды.
— Именно что романтично, — утверждает Эд, наблюдая, как я подношу палку к губам. — Она не устраивала мне контрольных по тексту и не бросалась на меня с кулаками за неверный ответ.
Однажды Рэйчел Суити влюбилась в Генри Джонса. За день до того, как переехать к океану, она оставила любовное письмо в книжном магазине его семьи. И ждала. Но Генри не ответил. Через несколько лет, оплакивая погибшего брата, она вернулась обратно. Окруженная пыльными книгами, письмами и заметками, которые оставляли покупатели в "Библиотеке писем", Рэйчел делает шаг навстречу новой жизни и… Генри. Но готов ли он ее принять?
По условиям пари их беззаботный курортный роман должен продлится ровно семь дней. Много это или мало? Время покажет. А мы посмотрим, смогут ли эти двое придерживаться первоначального плана. Она не боится морских глубин и высоких волн, поэтому все зовут ее Русалкой. А он… может, он — прекрасный принц? Ну нет, на принца не похож, да и недолюбливает она принцев. Ей больше по душе пираты, правда, этот слишком стильный и приглаженный. Гламурный пират. А что, очень ему подходит…
Это последний учебный год для Лондон, и ей осталось закрыть только один предмет. Только вот она не ожидала, что её последним заданием будет влюбиться. «Сообщество 224» имеет репутацию назначения самых уникальных проектов семестра. Когда Лондон Джеймс и Бью Андерсон записались в этот класс, они не имели ни малейшего представления о том, что им придётся провести вместе ни много ни мало весь семестр, работая над своей итоговой оценкой. Профессор Гарсия даёт им задание провести исследование о популярном реалити-шоу «Совпадения любви» — шоу о незнакомцах, влюбляющихся друг в друга после нескольких свиданий.
Когда я впервые увидела Уилла Монро, я приняла его за типичного придурка из Лос-Анджелеса - слишком красивый, слишком богатый, слишком любит свои пробиотические смузи из капусты. В следующий раз, столкнувшись с ним на родительском собрании его дочери (я - учитель, он - родитель), я заметила его стальные серые глаза, твёрдую грудь под накрахмаленной белой рубашкой и его предположительно свободный безымянный палец. И все, я попалась на крючок. Если бы мы были героями фильма, он бы соблазнил меня и взял прямо там, на столе директора.
Он - беспринципный, отравленный деньгами и властью мужчина. Она - слишком наивная, безмерно доверяющая людям девушка. Два разных человека, с разной жизнью, ...и одним будущем. Одна встреча, два молчаливо брошенных друг на друга взгляда, и повернувшийся мир для двоих. Противостояние невинности и искушённости? Да. Вопрос только в том, кто победит? .
У Мии Ли есть тайна… Тайна, которую она скрывала с восьми лет, однако Мия больше не позволит этой тайне влиять на свою жизнь. Одно бесповоротное решение превращает Мию Ли в беглянку – казалось бы, это должно было ослабить и напугать ее, однако Мия еще никогда не была столь полна жизни. Под именем Пейдж Кессиди, Мия готова начать новую жизнь, в которой испорченное прошлое не сможет помешать ее блестящему будущему. Автобус дальнего следования увозит Пейдж из Лос-Анджелеса в Южный Бостон, штат Вирджиния, где начнется ее новая жизнь.
Чернильная темнота комнаты скрывает двоих: "баловня" судьбы и ту, перед которой у него должок. Они не знают, что сейчас будет ночь, которую уже никто из них никогда не забудет, которая вытащит скрытое в самых отдалённых уголках душ, напомнит, казалось бы, забытое и обнажит, вывернет наизнанку. Они встретились вслепую по воле шутника Амура или злого рока, идя на поводу друзей или азарта в крови, чувствуя на подсознательном уровне или доверившись "авось"? Теперь станет неважно. Теперь станет важно только одно — КТО доставил чувственную смерть и ГДЕ искать этого человека?