Лунная соната - [68]

Сноу опустил МИППС и крикнул шведу:

— Ну что нашел?

Тот развел руками.

— А вы, капитан?

Хэлвуд, стоявший рядом с флаером медиков и наблюдавший за погрузкой тела Мюррея, обернулся на оклик и несколько секунд молча смотрел на Ричи. Потом он подошел к агенту и сказал:

— Последнее, что я помню, это то, что топоскоп в руках у Блумберга. Дальше ничего не могу сказать.

— Дьявол! — вырвалось у Ричи. — Директор головы нам поотрывает, если не найдем.

— А ведь можем и не найти, — «успокоил» Айво. — Вполне допускаю, что он остался там…

— Где там? — нетерпеливо переспросил Ричи.

— Там, где мы недавно побывали. В другом континууме или в другой части Вселенной — какая к чёрту разница?

Ричард, кусая губы, наблюдал за взлетом спасательного флаера с телом Мюррея. Потом он повернулся и направился к двум монашкам, которые по-прежнему находились здесь. Сидевшие на пеньке притихшие послушницы испуганно взглянули на Сноу.

— Простите меня, пожалуйста, вы видели, как мы появились в яме?

Обе женщины одновременно кивнули.

— Как это произошло?

— Вы просто мгновенно появились там, где секунду назад ничего не было, — пояснила та, что постарше.

— А звуки какие-нибудь слышали?

— Да. Что-то похожее на хлопок, верно, сестра Изабелла? — осмелела Люси.

Сестра Изабелла утвердительно кивнула:

— Звук резкий, но глухой. Будто лопнул воздушный шарик.

— Больше ничего не можете припомнить? — предпринял последнюю попытку Сноу, но монашки отрицательно закачали головами. — Ладно, и на том спасибо.

Наблюдая за посадкой флаера КОНОКОМа, Ричард подошел к друзьям. Хэлвуд и Блумберг при его приближении замолчали, видимо, ожидая реплик от него. Но Сноу лишь мотнул головой.

К ним приблизился молодой человек в форме КОНОКОМа и представился:

— Агент Аргентинского отделения КОНОКОМ лейтенант Фелипе Анконада.

— Здравия желаю, лейтенант, — пожал ему руку Ричи. — Спецагент Ричард Сноу.

Лейтенант поздоровался с Айво и Бартом и, сделав жест в сторону флаера, предложил:

— Прошу на борт, сейчас мы только погрузим ваши скафандры и тут же направимся…

— Лейтенант, — перебил его Ричард, — у меня к вам просьба: давайте мы вместе с вашими людьми внимательно осмотрим местность ну, скажем… в радиусе двухсот метров на предмет, не забыли ли мы чего?

— Как вам будет угодно, господин Сноу. Я и мои люди всецело в вашем распоряжении. Мы все будем только рады помочь. У нас есть металлоискатели и другая поисковая аппаратура.

— Вот и отлично! — потер руки Ричи и хлопнул по сутуловатой спине Блумберга. — Не всё потеряно, Айвенго!

Через два часа, когда жаркое солнце перевалило зенит, уставшие, потные, голодные и недовольные, они загрузились в конокомовский флаер и взлетели. Пилот взял направление на восток и включил в кабине климат. Айво вытер лицо бумажной салфеткой и извлек из бардачка самоохлаждающуюся банку пива. Выдернув синюю ленту, он внимательно проследил за тем, как банка сначала запотевает, а потом покрывается белым налетом инея.

— Жизнь налаживается, — не очень весело произнес он, сделав несколько жадных глотков из дымящей холодом банки.

После этой реплики оставшиеся пятнадцать минут летели молча. Детективы думали о своем, а тактичный лейтенант не навязывался с разговорами и расспросами. Лишь когда подлетали к Буэнос-Айресу, лейтенант спросил, куда их доставить — в контору КОНОКОМа или в гостиницу. Даже не глядя на своих товарищей, Сноу ответил:

— В гостиницу. Хорошую.

— Разумеется, — улыбнулся Фелипе Анконада.

Гостиница и вправду оказалась вполне достойной: просторные, светлые номера на пятьдесят шестом этаже с изумительным видом на залив Ла Плата, хороший ресторан и бар внизу. На крыше гостиницы, на восемьдесят восьмом этаже располагался небольшой шикарный бассейн с искусственной волной, турбулентным течением и кислородным обогатителем. В той части бассейна, где бурлил кислород, даже неподготовленный ныряльщик мог находиться под водой до трех минут, а более-менее знакомый с техникой ныряния апноэ — до шести-семи. Такое относительно длительное нахождение под водой имело свои прелести: одна стенка бассейна представляла собой аквариум, в котором плавали самые разнообразные рыбы, моллюски и членистоногие.

Искупавшись в потрясающем бассейне и заглянув в сауну, детективы ближе к вечеру собрались в лобби-баре на первом этаже и заказали любимые напитки. До ужина еще было время, и троица удобно расположилась в мягких анатомических креслах, лениво посасывая коктейли. Первым не выдержал Барт:

— Господин Сноу. Всё-таки осталось очень много неясностей в этом деле, а главное, мне, например, не вполне понятен алгоритм ваших действий и, извините, не всегда — логика поступков и решений. Теперь-то вы можете нам с господином Блумбергом хотя бы в общих чертах обрисовать ход расследования? Это не праздное любопытство, поверьте! Возможно, нам в будущем придется столкнуться еще не с одним преступлением, а опыт расследования каждого повышает вероятность раскрытия последующего. Не так ли? И еще: Фу Тинпен действительно убит?

— Что с Тинпеном, я не знаю, правда. Там в пещере я блефовал. А так да, всё верно вы говорите. Но только я вот думаю, куда мог запропаститься топоскоп? Не верится мне, а скорее, не хочется верить в то, что он остался в том измерении. Мне смутно кажется, что в момент пробоя пространства он был с нами. Ведь остался же он рядом, когда мы туда вылетели!