Луна с правой стороны - [34]

—. Птица! Птица! Лови… Лови…

Хозяин пивной опомнился первым, рванулся к Андрею, хватил его за френч пониже ворота, приподнял кверху, тряхнул и поставил на ноги.

— Скотина!

Андрей хрипел:

— Леший… Леший… — и показывал на пол.

— Скотина! — рычал хозяин пивной. — Я покажу тебе лешего!..

Вмешался Евгений.

— Брось…

— А вы заплатите? — оскалив корешки зубов, прорычал на Евгения хозяин пивной.

— Вы разве не видите, что он больной человек…

— Вы все больные, — отпуская Андрея, прохрипел хозяин.

Андрей пробуждался, он возвращался из какого-то жуткого путешествия. Всё его тело тряслось, а зубы стучали. А когда возвратился, почувствовал, что у него под ногами не тёмно-зелёные волны озера, а самый обыкновенный пол, засыпанный осколками тёмного стекла, загромождённый перевернутыми столами и стульями; а над его головой не шум деревьев и не смех лешего, а хриплый скрежет хозяина пивной. От такого пробуждения Андрей вздрогнул и как-то болезненно съёжился, тупо обвёл глазами зал и, подёргивая острыми плечами и покачиваясь из стороны в сторону, медленно направился к двери и вышел из пивной.

Евгений бросился за ним.

— Не надо! — бросил Андрей и скрылся в мглу вечера. Евгений пожал плечами и вернулся обратно.

— Ну? — сверля глазками из-под тупо обрубленного лба, рычал хозяин пивной.

— Заплачý! Скажите, сколько это стоит?..

IV

Граммофон уже больше не орал, а спокойно смотрел трубой в открытую дверь. Хозяин был удовлетворён и приветливо смотрел из-за буфета на гостей.

Пётр, воображая себя взрослым человеком, важно прохаживался от одного стола к другому, перекидывался острыми шутками, анекдотами.

Кто-то из гостей громко рассказывал, как его чёрт катал в телеге, а слушатели громко ржали. К Евгению подошли два человека.

— Здравствуйте, — сказал один, что был помоложе, с едва только пробившимися усиками и с большими голубыми глазами.

— Мы, кажется, с вами знакомы, — сказал второй человек, на вид гораздо старше своего товарища, и, не дожидаясь ответа, бросил:

— Разрешите присесть за ваш столик?

Евгений вскинул глаза.

— Кажется, знакомы…

— Вы не были в штабе главнокомандующего фронтом, товарища Фрунзе? — спросил второй человек.

— Был во время Врангеля, — ответил Евгений.

— Вы помните один случай, когда главнокомандующий Фрунзе и несколько человек его штаба попали не в расположение своих войск, а в махновский полк?

— Да-а?..

И человек, присаживаясь на стул, рассказал, как они влетели в махновский полк и как махновцы забеспокоились и приготовились к встрече. На вопрос главнокомандующего: «Какой это полк?» они отвечали: «Свои», брались за оружие и бежали к лошадям.

— Стой! Стой, товарищ! — закричал тогда кто-то из нас. — Это главнокомандующий всеми вооружёнными силами Украины. — Тогда махновцы вскочили на коней. Главнокомандующий, видя, что дело плохо, в упор выпустил одну обойму пуль из маузера, а другую — из браунинга. В первом ряду махновцев были ранены несколько человек и лошадей. Раненые лошади и люди заградили собой узкую улицу и вызвали замешательство. Воспользовавшись этим, мы бросились в отступление и еле-еле удрали… Главнокомандующий, товарищ Фрунзе, получил несколько лёгких ран, а его адъютант был изрублен в куски. А мы с вами удирали в другую сторону, к лесу… Помните?

— Верно. Так позвольте, вы будете Иванов? — спросил Евгений.

— Он самый.

— Как вы резко изменились, обросли.

— Обрастёшь, брат, — ответил Иванов. — Я теперь хлеборобом заделался. Это мой брат Павел, тоже красноармеец, а теперь учится в Москве в Военной Академии, красным генералом хочет быть.

Евгений посмотрел на Павла.

— Это хорошо.

— Знамо, хорошо, — ответил Иванов и кивнул головой на брата. — Он у меня герой: два красных ордена имеет и три раза ранен… Ну-ка, Павел, перетащи-ка с нашего стола пиво.

— Сюда? — переспросил Павел.

— Да, да. Сюда. Дай-ка, я тобой немного покомандую, пока ты до генерала доползёшь, — пошутил над братом Иванов.

Павел перетащил пиво.

— Вы далеко? — спросил Евгений.

— Я вот его, Павла, провожаю… до Москвы…

— А вы? — спросил в свою очередь Иванов.

— В Москву.

Иванов обратился к брату, показал кивком головы на бутылки. Павел стал разливать пиво.

— Ну, стукнемся!

Стукнулись, выпили.

— Вы хорошо знаете Андрея Завулонова? — спросил неожиданно Иванов.

— Хорошо, — ответил Евгений.

— Где вы с ним познакомились?

— Где? Мы почти с ним на одной койке спали.

— Вот как, — протянул Иванов и переглянулся с братом. — Так, так… Значит, вы его хорошо знаете?

— Вы тоже его знаете? — спросил в свою очередь Евгений.

— Мы-то?.. — ответил Иванов.

— Да.

— Как вам сказать-то, — проговорил Иванов, а затем добавил: — мы с ним, ведь, из одного села.

— Из одного?

— Да, — кивнул головой Иванов и пояснил, — из села Птань.

— Это, что стоит на берегу Красивой Мечи?

— Из этого самого.

— Так это верно, что у вас волисполком удавился?

Иванов улыбнулся. Угреватое лицо с большим мясистым носом, похожим на грушу, стало совершенно красным, а небольшие глазки из берегов толстых, не имеющих растительности, век плескали бледной просинью в лицо Евгения.

— Да, это верно.

Евгений улыбнулся, спрятал коричневые глазки и забарабанил пальцами по столу, потом остановился, подумал, выпил стакан пива и снова забарабанил.