Луна над Таити - [28]

«Сегодня вечером показываем снежную лавину» — гласит афиша на таитянском и французском языках, рекламирующая один из кинофильмов. Для людей, никогда не видевших снега, перспектива посмотреть снег очень заманчива, само действие фильма — дело второстепенное. «Наша картина идет уже третий день, в этом что-то есть» — расхваливает фильм киноафиша. Ибо на этом островке шедевры кинематографии демонстрируются самое большое два дня…

Все началось с птичек

Я живу в Макатеа у местного дантиста. Он здесь один в радиусе 200 километров. Работы у него невпроворот, страдающих сильной болью или заслуживающих особого отношения пациентов он принимает в пять утра, когда еще совсем темно и довольно прохладно. «Тогда я не устану, и вы не устанете», — поясняет он.

На здешнем образном наречии, кстати заметно отличающемся от таитянского, дантиста господина Жен-нэ называют «человеком, который сперва делает плохо, а потом хорошо». Чтобы не было недоразумений, у него на вывеске красуется изображение зуба с корнем. В те дни, когда причаливает пароход с Таити, дантист работает с особой спешкой. Здесь нет зубного техника, и все заказы на протезы приходится отправлять на Таити.

Господин Женнэ давно уже уехал из Франции, странствовал по Африке и в конце концов осел навсегда в Полинезии. С Таити он привез темнокожую девушку, имеет от нее сына. Господин Женнэ не собирается возвращаться во Францию или в Европу. Он ест местные блюда и только в честь гостя ставит на стол французские вина и более крепкие напитки.

Дантист из Макатеа просит рассказать ему о Польше. Вскоре после окончания войны, демобилизованный, Женнэ побывал в Польше с молодежной делегацией. Теперь он узнает, что не все поляки пьют водку к завтраку и что с 1945 года кое-что в Польше изменилось. Что гостиницы не охраняются часовыми с автоматами, что Варшава отстроена. Господин Женнэ интеллигентный жизнерадостный человек, но газеты он читает редко. Пресса из Франции поступает нерегулярно, таитянская печать вести из Европы сообщает петитом, в сокращенном виде.

Один из директоров Французского общества фосфатов Океании тоже был в Польше. Правда, он ездил туда не по собственной воле — его привезли в концентрационный лагерь. В лагере ему разрешили оставить при себе часы, и он умеет красиво спросить по-польски, который час, и отвечает, правильно называя цифры. Как настоящий француз, он произносит без ошибок «прекрасная паненка». Очень странно увидеть на другом конце света, как этакий пожилой господин с животиком, в белых шортах и сетчатой рубашке, поминутно вытирая пот со лба, произносит фразы из репертуара местечковых донжуанов с берегов Вислы.

Макатеа насчитывает 2,5 тысячи жителей — 90 процентов из них находится в непосредственной зависимости от Французского общества фосфатов Океании.

Я познакомился, пожалуй, со всеми белыми на острове. Прежде всего, разумеется, с местными силами жандармерии количеством в три человека. Меня торжественно пригласили на жандармский пост, и сам шеф — страничка за страничкой — листал мой паспорт. На островках Океании властям очень редко попадает в руки настоящий паспорт «оттуда». Шеф дольше всего задержался на странице, где власти из самого Папеэте выражали свое согласие на мое свободное передвижение по Полинезии. Шеф вздохнул и отдал мне паспорт на глазах двух своих подчиненных, внимательно следивших за проверкой. Он расстегнул воротник рубахи, взмахнул несколько раз пальмовым листом, точно веером, и обратился ко мне:

— Весьма сожалею, но у нас нет оснований арестовать вас…

— Мне очень неприятно, что я вас подвел, — ответил я и поинтересовался, почему шеф хотел видеть меня за решеткой; он не производил впечатления кровожадного.

— Очень просто. Нас здесь трое. Если бы вы сели, у нас до прихода следующего парохода был бы четвертый для игры в бридж…

В конце концов, жандарм все же утешился, тем более что я обещал заглянуть при случае и сыграть в бридж, так сказать, в качестве свободного человека. Мы разговорились. Жандармы на Макатеа, как и на других островках Океании, прозябали бы в бездействии, занимайся они исключительно охраной порядка. Им же приходится быть в одно и то же время бюро обмена валюты, таможней, регистрировать браки и сообщать статистические данные. Эта последняя функция очень меня заинтересовала. И коль скоро я оставался на положении свободного человека, роли несколько изменились — теперь я в свою очередь учинил допрос господам жандармам. Из моего протокола следует, что на Макатеа существует один католический костел, один протестантский собор и пять молитвенных домов различных сект. Гордостью острова является буддийский храм, который посещает единственный оставшийся здесь вьетнамец.

Островитяне гордятся также источником пресной воды, дающим ежедневно 300 тысяч литров той самой жидкости, которую у нас в Европе принято считать чем-то вполне обычным, но благодаря которой этот остров выделяется среди других островов архипелага Туамоту. Особенно Макатеа славится залежами фосфатов. Начиная с 1908 года из Макатеа было вывезено 8 миллионов тонн этого ценного удобрения. Сейчас здесь добывают 350 тысяч тонн ежегодно стоимостью в 400 миллионов тихоокеанских франков. 120 миллионов возвращается после экспорта фосфатов в виде зарплаты для рабочих. Итак, единственным богатством Макатеа являются фосфаты, причем здешние залежи одни из богатейших в мире. А ведь все началось с птичек… в частности, с бакланов!