Лукьяненко - [96]

Быть может, и есть его заслуга как раз в том, что удалось вовремя прийти к единственно верному заключению, а не распыляться по пустякам. Он справедливо посчитал тогда, что основной бич хлебов на Кубани — ржавчина, которая в отдельные годы снижает урожаи пшеницы на одну треть. Накопленный к тому времени опыт убедил: единственный путь борьбы с этим явлением — создать сорт, который обладал бы иммунными свойствами по отношению к вирусу, так₍ как иные меры борьбы успеха не приносят.

Тогда результаты испытаний показали, что среди местных озимых мягких пшениц сорта, способного устоять против ржавчины во время эпифитотии, нет. Оказались таковые в числе завезенных в нашу страну «иностранцев». Отлично зарекомендовали себя аргентинские сорта Клейп-33 и Венцедор. Они в течение длительного периода испытаний отличались высокой степенью устойчивости, почти не поражались ржавчиной. В последнее время это замечательное и редкостное качество он обнаружил у некоторых из немецких и канадских сортов. Вот эти свойства, весьма ценные для передачи потомству именно таких желательных для него как селекционера наследственных факторов, и были причиной того, что из них в последнее время и подбирались родительские пары. Кроме того, сорта из ГДР имели высокопродуктивные колосья и потому использовались для выведения гибридов с многоцветковыми колосьями. Вдобавок ко всему такие сорта из ГДР, как Нью-Цюхт К 40109 и ржано-пшеничный гибрид 63–49, показывали завидную устойчивость против стеблевого и корневого полегания. Как известно, это явление может значительно снизить урожай: одновременно ухудшается качество зерна и происходит удорожание уборочных работ — ведь это связано с дополнительными затратами труда и времени.

Многолетние наблюдения приводят Лукьяненко к выводу, что сорт не полегает не только за счет короткой соломины. Это может произойти и при прочном, устойчивом стебле, который, как правило, образуется у растения в разреженном посеве, когда солнечный свет получает свободный доступ к стеблю и листьям и тем самым способствует упрочению механических тканей. Чтобы за счет изреженности посевов не снижалась урожайность, он считает, что следует выводить сорт только с высокопродуктивными колосьями. Прочный невысокий стебель и крупный тучный колос, обеспечивающий высокий выход зерна, — вот желательный итог работы, к которому он стремился как селекционер. Или, как это принято называть в селекции, обеспечение узкого отношения зерна к соломе.

По его мнению, растение всю энергию роста и развития должно в конце концов затратить на формирование как можно большего колоса, по возможности дать максимальный выход зерна, уменьшая при этом массу соломы. Потому Павел Пантелеймонович не раз и задавался вопросом: «Зачем гнать растение в солому?»

В своей практике исходному материалу он всегда придавал большое значение. Непревзойденная коллекция пшениц, собранная во Всесоюзном институте растениеводства и ежегодно пополняемая советскими экспедициями в различные уголки земного шара, являлась надежным и весьма ценным источником для работы Лукьяненко и его сотрудников, она аккуратно предоставляла ему богатейший материал для проведения скрещиваний. Постоянное сотрудничество с ВИРом, изучение его коллекции с целью выбора наиболее подходящих образцов для дальнейшей работы по выведению новых сортов продолжались в течение нескольких десятилетий. Спасибо Николаю Ивановичу Вавилову — сделал он громадное дело еще и тем, что положил начало такому исследовательскому центру, каким нынче является ВИР, был инициатором экспедиций наших ученых за растениями всех континентов, положил начало собранию, не имеющему аналога в мировой науке и практике. Пример подвижничества Вавилова, его подвига, приобретшего поистине планетарные масштабы, восхищает и по достоинству оценивается нашим временем. С течением времени все четче вырисовывается его фигура гражданина и патриота, ученого с мировым именем, чей авторитет смущает воображение своей поистине ренессансной мощью и многоплановостью интересов.

Лукьяненко был тесно связан с коллективом этого института и поэтому, когда его приглашали на 75-летний юбилей ВИРа, в письме его с полным правом назвали «большим другом ВИРа». На этом юбилее Лукьяненко должен был сделать доклад на тему «Мировое значение коллекции ВИРа».

Да, многолетнее сотрудничество со Всесоюзным институтом растениеводства было весьма плодотворным и всегда занимало видное в деятельности Лукьяненко место.

Подавляющее большинство пар подбиралось им для скрещиваний по такому принципу: как правило, материнская форма растения отыскивалась из местных или отечественных популяций. Отцовская же форма выбиралась из сортов, географически отдаленных. Причем вовлекался в опыты он с таким прицелом, чтобы при скрещивании смог передать все те ценные признаки и свойства, которых недоставало местному сорту (ржавчиноустойчивость, раннее созревание, высокая продуктивность и т. д.).

В своей практике выведения новых сортов Лукьяненко использовал скрещивание не только озимых с озимыми, но и озимых с яровыми сортами.