Лукреция - [7]

Избавив душу от цепей забот?

Когда больным вольешь лекарство в рот?

Бедняк, хромой, слепой — ползут, взывают,

Но часто ль на пути тебя встречают?

Умрет больной, покуда врач храпит,

Сиротка плачет, враг ее ликует,

Пирует суд, вдова в слезах молчит,

На травле граф, а в селах мор лютует…

Тебя не благо общее волнует!

Измены, зависть, зло, насилье, гнев

Ты всем им служишь, в злобе озверев.

Добро и Правда лишь к тебе стремятся,

Но тысячи преград ты ставишь им

Пусть платят деньги! А Греху, признаться,

Платить не надо — ты же в дружбе с ним,

Влиянием его ты одержим!

Ждала супруга я, но не случайно

Пришел Тарквиний — твой любимец тайный.

Твоя вина — убийство, воровство,

Твоя вина — грех клятвопреступленья,

Твоя вина — измена, плутовство,

Твоя вина — позор кровосмешенья!

Ты спутник всех грехов без исключенья,

В прошедшем, в будущем, везде, всегда,

От хаоса до страшного суда.

О Время, с Ночью схожее отчасти,

Гонец и вестник пагубных забот,

Враг юности и раб преступной, страсти,

Конь, на котором Грех летит вперед,

Рождает все и губит твой полет!

О Время, в жизни ты играло мною,

Так стань же гибели моей виною!

Зачем же Случай, верный твой холоп,

Меня настиг, когда я отдыхала?

Разбив мне жизнь, его рука по гроб

Меня к несчастьям ныне приковала.

Врагов мирить тебе бы надлежало

И ложность мнений исправлять — вот цель!

А не вторгаться в брачную постель.

Твой долг — кончать все распри меж царями,

Ложь обличать, возвысив правды свет,

Прижать печать на и прошлыми веками,

Будить рассвет, ночной сметая вред,

Злодеев исправлять годами бед

И всюду разрушать земные зданья,

Темня их башен золотых блистанье.

В добычу храмы отдавать червям,

Все меркнущее в пасть швырять забвенью,

Вскрыть новый смысл в старинных книгах нам,

У ворона раздергать оперенье,

Не ветхость славить, а весны цветенье,

Отжившее, как молотом, дробить

И вихрем колесо судьбы кружить.

Дать внучек старым дамам, обращая

Младенца в мужа, старика в дитя,

Убить убийцу-тигра, укрощая

Единорога или льва, шутя,

Разить плута, его же плутней мстя,

Рождать крестьянам урожай огромный

И скал громады рушить каплей скромной.

Зачем лишь зло творишь, свершая бег,

Раз для добра не можешь ты вернуться?

Отдай хотя б минуту нам за век

И тысячи вокруг тебя сомкнутся,

Они умно с долгами разочтутся…

Один лишь час бы я вернуть могла,

И я бы отразила натиск зла.

О Время, вечности лакей бессменный!

Обвей бедой Тарквиния уход,

Измысли ужас необыкновенный…

Пусть ночь преступную он проклянет,

Пусть призраков над ним витает гнет…

Чтоб всюду грех в его сознанье плавал,

Пусть каждый куст грозит ему, как дьявол!

Пусть он спокойного не знает сна,

Пусть ночью он стенает исступленно,

Пусть без конца томит его вина,

Пусть он годами испускает стоны,

Сердцами каменными окруженный…

Пусть он не видит нежных женских лиц,

А только пасти яростных тигриц!

Пусть волосы он рвет, тоской терзаясь,

Пусть сам себя проклятьями клеймит

И, помощь от тебя обресть отчаясь,

Пусть жизнь раба презренного влачит,

Пусть с завистью на нищих он глядит,

Пусть, наконец, злодею в наказанье

Откажет даже нищий в подаянье.

Пускай врагами станут все друзья,

Пусть весело шуты над ним глумятся,

Пусть видит, как в печалях бытия

Медлительно часы и дни струятся

И как они в безумствах жизни мчатся,

Пусть за свое деянье от стыда

Не знает он покоя никогда!

Ты, Время, — злым и добрым откровенье!

О, как должна злодея я проклясть?

Пусть леденеет пред своею тенью,

Пусть от своей руки мечтает пасть,

Ей кровь презренную отдав во власть…

О, кто на роль столь мерзкую польстится

Стать палачом мерзавца согласится?

А то, что он из рода королей,

Усугубляет замысел кровавый!

Чем выше смертный, тем шумят сильней

Вокруг него и ненависть и слава…

Да, высших высший ждет позор по праву!

Лишь тучей затмевается луна,

А россыпь звезд всегда едва видна.

Ворона грязью перемажет крылья

Никто и не заметит все равно,

А лебедь, несмотря на все усилья,

Отмыть не сможет с белизны пятно…

Светло жить королям, рабам — темно!

Комар летит — его и не найдете,

Но всем очам открыт орел в полете!

Прочь, праздные слова, рабы шутов!

Бесплодные и немощные звуки!

Лишь в школах место для бесцельных слов,

Иль в дебрях схоластической науки,

Или в суде, где ждет проситель в муке…

А мне не нужно доводов в суде

Законы не помогут мне в беде!

Напрасно Время я кляну и Случай,

Тарквиния и сумрачную Ночь,

Напрасно, свой позор оплакав жгучий,

Я отогнать его мечтаю прочь…

Нет, плесень слов не может тут помочь!

Мне лишь одно спасенье остается

Пусть кровь моя нечистая прольется!

Таков мой рок. Зачем дрожишь, рука?

Ведь это честь — избавить от позора!

Умру — со славой ты войдешь в века,

Останусь жить — ты стыд познаешь скоро,

Ты не могла спасти меня от вора,

Страшилась схватки с яростным врагом…

Убей меня — и мы умрем вдвоем!»

Она встает с растерзанной постели,

Найти орудье смерти надо ей…

Но это же не бойня, в самом деле,

Не сыщешь тут кинжалов и ножей…

В ее устах дыханье все слабей

Так тает в небе дым из жерла Этны.

Так дым обстрела меркнет неприметно.

«Живу напрасно, — говорит она,

Но средства кончить жизнь не нахожу я…

Смерть от меча его была страшна,

Теперь для той же цели нож ищу я!

Но мужу верность я храню былую

И ныне… Нет, теперь уж я не та —