Лук для дочери маркграфа - [75]

Знать бы, чем кончилось дело в замке… Такко вдруг ощутил острую тоску от того, что больше никогда не пройдёт по лестнице, не спустится в мастерскую, не войдёт в усыпальницу. Замок был его домом долгих три месяца, и под сердцем уютным комком хранился целый ворох тёплых воспоминаний. Большая часть которых ныне была похоронена под каменной крышкой гробницы. Быть может, маркграф не стал искать своего бывшего ученика в память о дочери, пощадив её любимую игрушку?..

Он попытался представить себя в колыбели из древесных корней. Как крепкие плети проникают сквозь плоть и оплетают кости, как баюкают останки в вечном сне… Стоит ли искать лучшей доли в жизни, если итог всё равно один?..

На дворе прокричал петух. Такко тряхнул головой, опустил ноги на холодный пол и торопливо распахнул ставни. Внизу уже поднимался привычный шум: звенел топор, гремели вёдра, кто-то бранился, ржали лошади, ожидая кормёжки. Морок рассеялся, и надо было спешить, чтобы не явиться к отходу обоза последним.

Он до последнего ждал, что приметы маркграфского ученика передали городским стражникам, и на выезде его схватят. Но вот стены Эсхена остались позади, скрылась за лесом башня замка и можно было наконец-то вздохнуть свободно. Дорога шла по равнине, видно было далеко, можно было глазеть по сторонам и болтать, и кто-то сзади даже достал дудку и теперь наигрывал нехитрую мелодию.

Взгляд выхватил далеко на западе процессию, двигавшуюся по тонкой ленточке дороги к столице. На какой-то миг во главе отряда почудился всадник в чёрном камзоле и алом плаще[14], уводивший за собой новых жертв. Такко зажмурился до пятен перед глазами, а когда снова открыл их, на дороге никого не было.

«Больше меня не обмануть волшебной дудкой», — думал Такко, шагая перед обозом. Всё было по-старому — фыркали лошади, от телег пахло дёгтем и солониной, в лицо дул свежий ветер — но Такко чувствовал, что сам он изменился. Где-то внутри рождалась собственная мелодия — пока ещё тихая и робкая, но казалось — дай ей окрепнуть, и она выведет на верный путь.

От автора

Спасибо, мои дорогие и чудесные читатели, за то, что были со мной и героями всё это время, поддерживали ждунами и прекрасными отзывами, шутили и страдали, искали визуалку, строили предположения, и делали ещё много всего, что помогло довести работу до финала. Спасибо!!! Вы лучшие, самые терпеливые и вдохновляющие!

Приложение Запах ягод

Приквел

За те немногие годы, что Такко и Верен нанимались охранять торговые обозы, они видели множество городов. Все они различались очертаниями башен и шпилей, боем часов, говором и монетой, а ещё запахами. Рассольный Мыс пах рыбой и дымом от солеварен. В Яблочном Затоне всё было пропитано пьянящей остротой сидра, а близ Чернолесья пахло тяжело и страшно: там подмыло береговое кладбище, и они поспешили убраться из этого зловещего места, едва получив деньги.

Городу Эсхену полагалось пахнуть чинно: кашей с салом, жареной капустой или мясной похлёбкой. Но нынче, когда не миновало и месяца с Середины лета[15], в каждом дворе сушили, варили, перетирали с мёдом ягоды, и их манящий, сладкий запах ощущался у самых городских стен. Он кружил голову и поневоле напоминал, что молодые воины провели две недели в дороге, сговорчивых девчонок не видели и того дольше и что старшему из них — всего-то восемнадцать.

      — Отдохнём здесь пару дней, — заявил Такко, забросив дорожный мешок в угол и развалившись на лежанке. Комната на эсхенском постоялом дворе была чистой, хоть и темноватой, купец рассчитался с ними почти без обмана — чего ещё было желать?

      — Отдохнём, куда деваться, — согласился Верен. Он прошёлся по комнате, будто ожидая засады, выглянул в окно и наконец со вздохом развалился на шатком стуле. — Я расспросил внизу — в ближайшие дни никто ничего не повезёт. Вот я как чуял недоброе от того купца! Как бы не застрять нам здесь…

      — Да ну, яблоки уже убирают. Значит, кто-нибудь да поедет. Прогуляемся, а?

      Верен поворчал на неугомонного друга, но ему и самому хотелось поглядеть город, и вскоре они уже шагали по узким улочкам, частью мощёным, частью плотно утоптанным. Оружие они оставили в спальне и теперь шатались без всякой цели, разглядывая дома и смеясь над деловито шагающими прохожими. Все были заняты делом в разгар дня, все, кроме них.

      Они миновали большой дом с гербом и вышли к рыночной площади. Верен сразу загляделся на ножи в оружейной лавке и заспорил с торговцем; Такко едва утащил оттуда друга, пока защищать качество товара не явился сам мастер. Они обошли весь рынок, разглядывая товары, пробуя всё съедобное и торгуясь без цели. День был в разгаре, густой запах ягод стоял в жарком воздухе, и даже вонь с мясных и рыбных рядов не могла заглушить его.

      — Та ещё дыра, — вынес решение Верен. — Надеюсь, нас хотя бы ждёт съедобный обед. Сегодня обещали похлёбку и жареную рыбу.

      — Возвращайся без меня, — сказал Такко. — Я ещё погуляю.

      На самом краю главной площади, чуть в стороне, притулилась пекарня. Её легко было найти и без деревянного кренделя на вывеске, по одному запаху. Такко зашёл туда поглядеть, что можно захватить на ужин, если на постоялом дворе подадут что-то совсем никудышное.