Лучший из миров - [2]

— Нам удалось установить, — сказал мне академик, — что цилиндрик, стерженек и нитка состоят из одного и того же материала: из сверхуплотненного кремния, подвергнутого, вероятно, давлению в несколько миллионов атмосфер. Изменена не только кристаллическая решетка, но и уменьшены орбиты электронов.

Другой присутствовавший в кабинете ученый добавил:

— Следы находки теряются в глубине веков, и мы, по всей вероятности, никогда не найдем их. Впрочем, это здесь не самое важное.

— Важнее всего то, — продолжал директор, — что все исключительные качества вашей находки, несомненно, указывают на ее внеземное происхождение.

— Вы хотите сказать, что… — взволнованно прошептал я.

— Да, мы считаем, что цилиндрик с нитью принесен неизвестно когда разумными существами, обитателями других звездных миров, посетившими Землю. — Академик произнес эту фразу одним духом, 10 словно высказывал мысль, смущавшую его самого. — Другого объяснения не может быть, так как в прошлом такое вещество не могло быть создано на Земле. Даже современная наука не в состоянии получить его. И, естественно, мы задали себе вопрос: каково было предназначение этого предмета?

— Может быть, на нем что-нибудь записано? — осмелился предположить я.

— Да, это было бы логичнее всего. Мы проверили и установили, что на нити что-то записано, но эта запись сделана не механическим, не фотохимическим, не электрическим или магнитным способом. Нить оказалась не сплошной, а трехслойной. Под внешней кремниевой оболочкой находится тонкий электропроводный слой, а внутри — термопластическая сердцевина. И вот на ней-то термоэлектрическим способом нанесены переменные импульсы очень высокой частоты. На каждом миллиметре находится около семи миллионов сигналов.

— Вот уже пять дней как наши сотрудники в Институте технической кибернетики занимаются этой тайной. Мы привлекли себе в помощь лингвистов, психологов, физиологов. Мы пытались расшифровать сигналы как азбуку или говор. Искали в них физические постоянные, данные менделеевской таблицы. Пытались найти математические величины, общие для всего космоса. Но до сих пор мы так и не нашли ничего. Вчера научный совет института пришел к единодушному выводу: мы не в состоянии расшифровать запись.

— Может быть… в сигналах вообще нет логического смысла? — неуверенно предположил я.

— Нет, — твердо возразил ученый. — Я уверен, что смысл в них есть, только они сложнее, чем писаный или произнесенный текст. По виду кривых на экранах осциллографов мне казалось, что я вижу запись мыслей. Да, именно… мыслей. Но расшифровать эту запись мы не в силах.

— Я читал протокол нашего совета, — задумчиво произнес академик. — И чем больше я в него вдумывался, тем больше мне казалось, что мы ошибаемся И в самой постановке проблемы. Мы ищем, что записано, а не зачем записано.

— Что вы хотите сказать? — спросил я.

— Я спрашиваю: какая была цель записи? Представьте себе, что вы посетили планету далекой звездной системы. Там еще нет разумных существ, с которыми вы могли бы общаться. Вы хотите оставить послание тем, которые придут позже и смогут его прочесть. Как вы поступите?

— Я бы нашел способ передачи своих мыслей, понятный для всякого разумного существа. И позаботился бы о том, чтобы моя запись сохранялась возможно дольше.

— Правильно! — воскликнул академик. — Второе условие налицо. Кремниевая изоляция может сохранять запись в течение миллионов лет. Значит, это доказывает, что запись адресована «читателям», которые должны появиться много позже. Посмотрим теперь, как выполняется первое условие. Способ передачи мысли? Согласитесь, что речь и письменность для такой цели не подходят: как средства выражения второй сигнальной системы они крайне условны, и их нужно отбросить.

— Может быть, фильм? — предложил я.

— Да, это было бы лучше. Но, к сожалению, это не фильм. Вернее, не запись световых изображений. Может быть, на этой нити записаны какие-то универсальные восприятия, но записаны каким-то другим образом.

— Который нам еще не понятен, — вставил второй ученый.

— Значит, мы нашли «волос Магомета» слишком рано, — усмехнулся академик. — Но поиски нужно продолжать. Мы проявили записанные на нити импульсы, но на этом наша роль исчерпывается.

— Что вы имеете в виду?. — спросил второй ученый.

— Ленинградский институт нейрокибернетики. Надеюсь, там найдут способ прочесть сигналы. Не исключено, что таинственные гости оставили запись своей мыслительной деятельности.

— Как! — поразился я. — Вы допускаете, что нить содержит непосредственную запись мыслей каких-то других существ?

— А что в этом невероятного? Согласитесь, что фиксирование токов мозга — это не только самый полный и непосредственный, но и самый универсальный способ передачи информации.

Когда я прибыл в Институт нейрокибернетики, работы уже значительно продвинулись. Исследования показали, что на нитке записаны именно излучения мозга. Чтобы прочесть запись, нужно было переделать некоторые приборы и аппаратуру.

Задача состояла в следующем. Термоэлектронная запись, превращенная в электромагнитные импульсы, усиливалась и переводилась в омега-лучи (так называются колебания, излучаемые мозгом при мышлении). Омега-генератор нужно было соответствующим образом укрепить на голове у какого-нибудь человека. В случае, если все наши предположения правильны, этот человек испытает все переживания того, чьи сигналы записаны. Опыт предложили проделать на мне самом. Я согласился.