Лучшие страхи года - [84]
Меня это уже начало раздражать: терпеть не могу големов.
— Поверю тебе на слово. Говори быстрее, что тебе от меня нужно, и выметайся.
— Но вы должны мне помочь.
— Нет, не должен.
— Но мне больше некуда идти.
Я повернулся к шкафу для хранения документов. Протянул руку и выдвинул второй ящик. Пошарил в нем и отыскал то, что мне нужно. А потом направил эту штуку на голема.
Что это? — спросил голем. Глина на его лбу собралась складками, как будто он мучительно раздумывал.
— Водяной пистолет.
— И что?
— Не смотри, что он маленький. Копы с помощью таких «игрушек» разгоняют толпу. Водяная камера соединена червоточиной со Стиксом. Я спускаю курок, и в следующие три секунды на тебя обрушиваются шестнадцать тонн речной воды.
— А вы ковер не боитесь испортить?
— Сначала испортишься ты. Так что выметайся из моего кабинета, приятель, пока не поздно.
Голем стоял нахмурившись. В открытую дверь лилась дождевая вода.
Я услышал вой полицейских сирен.
Голем положил топор на крышку мусорного бака. Бак загудел, как колокол.
— Они меня поймают!
Я снял пистолет с предохранителя.
Голем покрутил своей гигантской головой из стороны в сторону, словно надеясь отыскать выход. Через ближайший перекресток промчались полицейские машины с дико орущими сиренами.
Я начал сгибать палец, лежащий на спусковом крючке.
И тут голем рухнул на колени:
— Сжальтесь, мистер! Я ничего плохого не делал! Я знаю, что вы, люди, думаете о нас, големах. Но я не такой, как другие. Вы обязаны мне поверить. Вы — мой последний шанс. Кто-то сделал ужасное зло, и копы думают, что это я, но это же не я! И если меня заберут, то тот, кто это сделал… ему же ничего не будет. А это неправильно. Совсем неправильно. Так что, видите сами, мне надо помочь! Вам нужно найти того, кто это сделал! Нужно, чтобы было по справедливости. И если вы не хотите сделать это для меня, то сделайте хотя бы для нее!
Голем снова встал. Сорвал крышку с мусорного бака. Она покатилась по комнате, как детская игрушка. А затем он поднял бак и вывалил на пол его содержимое.
Девушка. Изрубленная чуть ли не в лапшу, куски рук и ног, ломти мяса и такая каша из внутренностей, что уже и легкие от печенки не отличишь; острые обломки белых костей торчали вехами из этой отвратительной мешанины. Нежная белая кожа, покрывающая куски мяса, была измазана алым. Но самым ужасным было хорошенькое лицо, совсем нетронутое, если не считать рваных краев, и плавающее в луже крови.
Я зажал рот ладонью. Обычно я не склонен падать в обморок при виде мертвых тел, но это зрелище было покруче, чем в анатомическом театре.
Снаружи резко остановились шесть полицейских машин, взвизгнув шинами.
Голем смотрел на останки девушки. Сначала мне показалось, что его лицо начало оплывать. А потом я понял, что он плачет.
Из каждой машины под дождь вывалилось по четверо вооруженных полицейских.
И я, спаси меня и помилуй, опустил пистолет.
— Дверь закрой, — сказал я.
— Что?
— Что слышал.
Копы вытащили пистолеты. Выглядели они гораздо опаснее моего водяного. Голем захлопнул дверь пяткой размером с собаку-лабрадора.
— Запрись! — воскликнул я.
Дверь подчинилась. Сингулярные засовы задвинулись с такой силой, что стены вздрогнули.
— Их это задержит? — поинтересовался голем.
— Не навсегда, — ответил я. — Но нам хватит.
— На что хватит?
Хватит, чтобы ты положил топор и рассказал, что за фигня творится.
— Вы големов, наверное, не любите. Мало кто из людей нас любит. Но мы все разные. Формы-то у нас разные.
Голем переступал с ноги на ногу, заломив глиняные руки, как школьница. Своим огромным телом он загораживал кучу мяса на ковре. И это было очень кстати.
— Когда я встретился с големом в прошлый раз, — признался я, — он схватил меня за ноги и сунул вниз головой в облако ядовитого газа. И ты еще удивляешься моему отношению?
— Таких големов много. Слепленных из плохой глины. Мне ли не знать — каждый день ведь приходится с ними работать.
Ясное дело. Желтая куртка и бак выдавали в нем сборщика мусора. А големы-мусорщики опасны, как оползни: держись от них подальше, и все будет хорошо, но стоит сунуться поближе, и они тебя похоронят. В буквальном смысле.
— А ты-то чем отличаешься?
— У меня есть имя.
— Имя?
— Байрон.
— У големов имен не бывает. Только порядковые номера.
— У меня есть кое-что еще.
— Что?
— Душа.
Скажу еще пару слов о големах.
Во-первых, големами не рождаются — их производят, как посуду. Голема любой может слепить: для этого всего лишь нужно взять пару тонн речного ила и вдавить его в форму. Затем ты пишешь фрагмент еврейского двоичного кода на листе пергамента и вкладываешь голему в грудь. Вот и все: теперь у тебя есть собственная ходячая гора. Големы злобны, тупы и послушны. У них потрясающая память и совершенно нет совести. Они и безгранично преданы хозяину, и так же безгранично жестоки. Из них получаются великолепные телохранители и еще более великолепные сборщики налогов.
Но по сути — они те же машины. Хотя и влажные.
Так что, если голем вдруг скажет вам, что у него есть душа, в это очень трудно будет поверить.
И если вы спросите о том, что такое душа, у сотни разных человек, вы получите сотню разных ответов. Но в одном они все сойдутся: чем бы ни была душа, это то, чего нет у големов.
О рассказе, вошедшем в настоящую антологию, писатель говорит следующее: «„Стандартная ширина колеи" была написана для альбома Марка Аткинса «Тринадцать». Замысел книги состоял в том, чтобы послать тринадцати писателям по фотографии обнаженной женщины из коллекции Аткинса с просьбой написать рассказ, „иллюстрирующий" изображение… Уже давно люди называют Шепердз-буш - довольно грязный район, где происходит действие, - новым Ноттинг-Хиллом, модным районом в полутора милях отсюда. Сделано немало усилий, чтобы приукрасить Шепердз-буш, но пока алкаши и психи будут общаться с представителями Би-би-си (и, возможно, их будут путать), этот район никогда не утратит той противоречивости, которая делает его столь интересным».
Двое мужчин отправляются на охоту в лес поискать редкую лесную кошку, дабы набить из неё чучело... Рассказ из мистической антологии о кошках «Финт хвостом».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Молодой преподаватель Гэри, получив вакансию, покидает тесный Лондон и переезжает в спокойный и привычный Манчестер. В городе его ждёт преподавание курсов писательского мастерства в местном учебном заведении. В первый же день он начинает ухаживать за симпатичной студенткой, но как далее выясняется, у нее есть некая тайна…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Берег Охотского моря. Мрак, холод и сырость. Но какие это мелочи в сравнении с тем, что он – свободен! Особо опасный маньяк сумел сбежать во время перевозки на экспертизу. Он схоронился в жутком мертвом поселке на продуваемом всеми ветрами мысе. Какая-то убогая старуха, обитающая в трущобах вместе с сыном-инвалидом, спрятала его в погребе. Пусть теперь ищут! Черта с два найдут! Взамен старая карга попросила его отнести на старый маяк ржавую и помятую клетку для птиц. Странная просьба. И все здесь очень странное.
В книге собраны предания и поверья о призраках ночи — колдунах и ведьмах, оборотнях и вампирах, один вид которых вызывал неподдельный страх, леденивший даже мужественное сердце.
Двадцатые — пятидесятые годы в Америке стали временем расцвета популярных журналов «для чтения», которые помогли сформироваться бурно развивающимся жанрам фэнтези, фантастики и ужасов. В 1923 году вышел первый номер “Weird tales” (“Таинственные истории”), имевший для «страшного» направления американской литературы примерно такое же значение, как появившийся позже «Astounding science fiction» Кемпбелла — для научной фантастики. Любители готики, которую обозначали словом “macabre” (“мрачный, жуткий, ужасный”), получили возможность знакомиться с сочинениями авторов, вскоре ставших популярнее Мачена, Ходжсона, Дансени и других своих старших британских коллег.
Сережа был первым – погиб в автокатастрофе: груженый «КамАЗ» разорвал парня в клочья. Затем не стало Кирилла – он скончался на каталке в коридоре хирургического корпуса от приступа банального аппендицита. Следующим умер Дима. Безалаберный добродушный олух умирал долго, страшно: его пригвоздило металлической балкой к стене, и больше часа Димасик, как ласково называли его друзья, держал в руках собственные внутренности и все никак не мог поверить, что это конец… Список можно продолжать долго – Анечка пользовалась бешеной популярностью в городе.