Лучшее - [92]

— Поеду, конечно, поеду! — закричал в трубку Арпад. — В своих поисках я преодолел миллион километров, неужели меня остановят еще сто? Конечно, все это невероятно, невозможно, этого быть не может, но в любом случае я еду Обязательно. До завтра.

— Безусловно, еду, — с ходу принял решение Вилли Макджилли. — Я уже там бывал, и эти ребята с Отмелей мне понравились. Не знаю, как на счет самого большого сома в мире, но самое большое количество историй про самого большого сома в мире рассказывают именно на берегах Си-марона в районе Бумеровых Отмелей. Обязательно едем завтра.

— Вполне может быть, это то, что мы ищем, — рассудил Великоф. — Но как можно было просмотреть это место? Оно же у нас под носом!

— Именно поэтому ты и не заметил, что не можешь заглянуть себе под нос. А оно там.

— Думаю, Вилли, тут какой-то провал в памяти, из-за которого мы забыли об этом месте, просмотрели или…

— Нет, Великоф, думаю, здесь что-то другое. Оно слишком близко — вот мы и не разглядели.

На следующий день трое знаменитых ученых выехали из Ти-тауна в сторону Бумеровых Отмелей. Вилли Макджилли, кажется, знал, где это, хотя путь, который он указывал, вызывал сомнения, поэтому Великоф решил, что лучше расспросить местных жителей в Бумере. Но и здесь возникли трудности. Все твердили одно и то же: «Да, это Бумер. Но мы не знаем никаких Бумеровых Отмелей».

Они не значились ни на одной карте. Видимо, этот населенный пункт был настолько незначительный, что там даже почтового отделения не было. Жители Бумера объясняли до изнеможения, что знать не знают никаких Отмелей и, соответственно, не представляют, как туда проехать.

— Оно в пяти километрах отсюда, и вы не знаете, где это? — сердито отчитывал Великоф одного из местных.

— Я даже не знаю, что это, — сердито отвечал бумерец. — И вообще сомневаюсь, что такое место есть.

Наконец, стали попадаться люди, которые вроде бы что-то слышали. И вроде бы даже туда ведет что-то вроде дороги. И они указали знаменитым ученым тот самый невероятный путь, который изначально и предлагал Вилли Макджилли.

Трое знаменитых ученых свернули на указанную дорогу. Отмели только недавно открылись после половодья. Дорога была песчаной. Если вообще была. Наконец они приехали в городок или что-то вроде городка — в нечто, разбросанное по лоскутным речным отмелям. Таким оказалось это место. Они вошли в отель «Симарон», который выглядел как самый обычный отель, только сильно обшарпанный. И сразу свернули в ресторан, поскольку подошло время обеда.

Там стояли столики, но это был не просто ресторан. Скорее, комната отдыха. С некоторым налетом старомодной элегантности на голубоватых зеркалах в простенках. Там была огромная барная стойка и стол для пула, за которым играли в ротацию волосатый мужчина и Комета. Комета был высокий, седобородый (собственно, комета и есть звезда с бородой), и из него постоянно сыпались мелкие предметы. За столиками сидели глинянолицые люди в шляпах и играли в домино. В помещении находилось с полдюжины собак. Что-то немного странное и доисторическое чувствовалось в этих собаках. Как и во всем остальном.

И, словно для отвлечения внимания или для контраста, там была девушка неземной красоты — судя по всему, официантка. Она, похоже, чего-то ждала — не то равнодушно, не то с затаенной надеждой.

Доктор Великоф Вонк поморгал глубокими, глубоко посаженными глазами и привел в действие свой массивный мозг, скрытый за массивными же надбровными дугами. Результатом этого сложного мыслительного процесса было следующее. Он спросил:

— Девушка, у вас есть меню?

— Нет, — просто ответила она. Но на самом деле все было не так просто. Ее голос не соответствовал ее красоте. Даже на протяжении одного слога он казался более интригующим, чем ее внешность. Мощный, но не грубый, глубокий, гулкий, как пещера, протяжный, вечный. У девушки при всей ее привлекательности были пегие волосы, широкая кость и глаза разного цвета.

— Мы хотели бы пообедать, — сказал Арпад Аркабара-нян. — Что у вас есть?

— Сейчас приготовят, — ответила девушка, — и я принесу.

В помещении было сумрачно и стоял густой речной запах.

— Странный у нее голос, — с восхищением и удивлением прошептал Арпад. — Как будто камни под водой перекатываются. И в то же время чувствуется что-то весеннее — правда, специфиче ски-ве сеннее.

— Не весеннее, а межледниковое, — уточнил Вилли Макджилли. — Я уже замечал это у подобных людей в других местах. В их голосах звучит древняя эра цветения природы — цветения между двумя оледенениями.

Помещение освещалось висячими лампами, которые отбрасывали колышущиеся тени. Они явно были не электрические.

— Здесь атмосфера эпохи газовых светильников, — высказал мнение Арпад. — Но только в светильниках — не газ.

— Нет, это масляные лампы, — сказал Великоф. — Странно, но мне только что пришло в голову, что это, возможно, старый добрый китовый жир.

— Девушка, а чем вы заправляете лампы? — поинтересовался Вилли Макджилли.

— Сомовьим жиром, — ответила девушка, и в ее гулком голосе снова прозвучал межледниковый период. Сомовье масло горело пламенем цвета глины.

— Может, пока мы ждем еды, принесете что-нибудь выпить? — спросил большеголовый Великоф.