Лучше поздно - [29]

- Разумеется, такое средство есть, но у него довольно ограниченный срок действия, и потом, я… я не помню, пил ли когда-либо это зелье.

Вот черт. Опять это «не помню» - и потерянные интонации, от которых невольно сжимается сердце. Вдобавок он склоняет голову так низко, что густые пряди волос полностью скрывают лицо, и я вдруг вспоминаю ночного Снейпа - стонущего, задыхающегося, умоляющего кого-то о пощаде.

Может, все-таки рассказать ему сейчас? Я уже открываю рот, и вдруг в голову приходит кое-что еще.

- Вы так и не вспомнили, зачем приходили сюда позавчера? - почему-то именно сейчас мне кажется ужасно важным, чтобы он вспомнил это.

Снейп медленно выпрямляется, встряхивает волосами, отбрасывая их с лица привычным жестом, и на утомленном лице вновь, как позавчера, появляется сосредоточенное и одновременно странно отрешенное выражение - он пытается вспомнить.

Ну, давай же… Вспомни хоть что-нибудь, черт тебя побери!

- Кажется, я… - неуверенно начинает он, и мое сердце ухает куда-то вниз - неужели получилось?! - и тут…

По-моему, мы подскочили одновременно. Проклятый дурслевский будильник. Черт возьми… без пяти шесть. Мы невольно переглядываемся, и в его глазах я успеваю заметить тень испуга. Но уже в следующую секунду это снова прежний Снейп, прикрывшийся своим высокомерием, как щитом.

Только на аврорских допросах этот щит не спасает. И он будет снова кричать и кусать губы, и раз за разом неестественно спокойным после Веритасерума тоном будет делиться со всеми желающими подробностями своей интимной жизни.

А ведь минуты, когда Джоэл и компания, ухмыляясь, смакуют эти самые подробности, они могли бы потратить с куда большей пользой - да вот хотя бы расспрашивая его о провалах в памяти, глядишь, что и прояснилось бы.

Я точно знаю, о чем поговорю завтра с Блэкстоном.

Снейп молча встает и снова, как несколько часов назад, протягивает ко мне руки, но теперь они едва заметно дрожат. Я так же молча защелкиваю наручники. Кажется, я максимально ослабил зажим - да, действительно… ну и плевать. Мне совсем не хочется, чтобы завтра какой-нибудь флакон разбился, выскользнув из его негнущихся пальцев.

А Блэкстону я так все и объясню.

Через три часа оказывается, что объяснять Блэкстону что-либо мне придется гораздо раньше, чем я рассчитывал - когда в девять в директорском камине, как вчера, появляется голова Джоэла, на его веснушчатой физиономии уже не видно вчерашней возбужденной ухмылки.

- Атас, - испуганно шепчет он, едва я переступаю через решетку. - Блэкстон вернулся раньше времени, злой как черт - что-то у него там не заладилось. Нам всем влетело, и тебе тоже что-то такое светит - сужу по тому, как он твоего красавчика допрашивал.

- Так его сегодня Блэкстон допрашивал? - я стараюсь, чтобы голос звучал ровно.

- Ага, - бормочет Джоэл и быстро оглядывается - мы уже в кабинете Блэкстона, но аврора пока нет. - И, представляешь, даже позабавиться нам не дал, вот гад! Кажется, сегодня он его даже не бил, только сывороткой поил, влил чуть ли не четыре дозы - что-то им срочно понадобилось на Пожирателей. Тс-с, сейчас появится!

Материализовавшись, Блэкстон быстро идет к своему столу, усевшись, кивает на соседний стул и, дождавшись, пока я тоже сяду, устремляет на меня хмурый взгляд.

- Поттер, - начинает он без предисловий, - я недоволен твоей работой.

- Снейп делает то, что я приказываю. Он под постоянным контролем. Никто из детей не пострадал. Чем именно вы недовольны? - я стараюсь, чтобы мое удивление выглядело естественным. Аврор досадливо машет рукой:

- В этом я и не сомневался. Но ты удивляешь меня, Гарри. Ты слишком мягок с ним.

- В чем именно, сэр? - я подпускаю в голос нотку праведного возмущения, но это не помогает - Блэкстон, сухо усмехнувшись, начинает перечислять, загибая пальцы:

- Первое. Разве я не говорил тебе, что ты обязан надзирать за ним, чем бы он ни занимался? Так вот, я тут задал ему пару контрольных вопросов - и знаешь, что выяснил? Что ты отворачиваешься, когда он моется, и выходишь, когда ему нужно в туалет.

- Я… мне противно, - тихо говорю я. Хорошо, что он не уточняет, что именно противно, но его тон становится жестче:

- Поттер, в нашей работе не может быть никаких «противно». Ладно, - немного смягчается он, глядя на мое убитое лицо, - за отправлением надобностей разрешаю не наблюдать, но как принимает душ или ванну - обязательно. Это приказ.

- Понятно, - хмуро киваю я. Да, веселенький меня ждет вечер.

- Второе. Наручники. По состоянию его рук я вижу, что он почти все время ходит без них и, судя по всему, даже спит без наручников. Как ты это объяснишь?

- Сэр, - тихо возражаю я. - Это необходимость - он же работает с детьми. Варит образцы зелий. Какой смысл впускать его в класс, если он ни нож, ни пестик, не говоря уж о палочке, в руках удержать не в состоянии? А после уроков он занимается очень ответственным делом, для которого тоже нужны свободные руки.

- Хорошо, допустим. А ест он у тебя в наручниках?

- Нет, но… он и без них почти ничего не ест. Я же не могу допустить, чтобы он терял сознание на уроках, - но Блэкстон прерывает меня, не слушая сбивчивых оправданий: