Лучшая зарубежная научная фантастика - [370]

Оставив погибшую родину, Ога полетел в глубь системы, складывая все увиденное в общую картину. Враг ударил Тей мимоходом, словно эта мысль пришла его голову только в самом конце. Это сделал один-единственный боевой корабль, размерами не больше того катамарана, на котором мальчик по имени Птей отплывал от родного причала много веков назад. Судно отделилось от основной флотилии и облетело планету, прицельно стреляя из лучевых орудий по нефтяным полям и поджигая их. Затем Враг спокойно покинул систему, оставив мир умирать. Он даже не тронул космический лифт. Была оставлена возможность бежать с Тей. Это должно было стать наказанием, но не убийством. И все же два миллиарда человек, две трети населения планеты, погибли.

Треть уцелела. Выжившие уцепились за спасительную нить лифта и устремили свой взгляд в космос в поисках нового дома. И сейчас Ога летел как раз туда, куда ушел его народ. Он уже слышал их голоса, низкочастотное электромагнитное эхо разговоров, ведущихся на огромной синей капле Теяфай. Он заложил долгий вираж, выходя на нужный курс. На подлет к орбите водного гиганта должна была уйти большая часть года. Прожитые дни искушали и звали. Квантовая пена, составлявшая его сердце, позволяла с идеальной точностью воспроизвести Тей, как и любую другую культуру, встреченную Анприн. Он мог бы вновь увидеть, как в полдень над Дженн играет и переливается северное сияние. Мог вместе с Кьатаем из прошлого порыбачить с высеребренных соленым ветром платформ во время весеннего гона прит. Острова Суланжа как прежде засверкали бы под полуночным солнцем, и Пужей стала бы ласкать его и прижиматься к нему всем телом, чтобы спастись от ужасающего холода на Чайной улице. Все они снова были бы живы и верили бы, что живут. Точнее, он мог бы, проведя селективную правку своего сознания, убедить себя в том, что так и есть. Он знал, как возродить древний Тей. Но все это стало бы только игрой в бога — бога, отрекшегося от всемогущества и поддавшегося собственным же искушениям. Поэтому Ога изменил свое восприятие времени до скорости куда более низкой, чем даже Родительская, и стал наблюдать за игрой гравитационных колодцев вокруг солнца.

Когда до прибытия на место оставались считанные недели, он возвратился к нормальному восприятию и нацелил на огромную, заслонившую все планету свои сенсорные системы. Он уже бывал здесь в те времена, когда флотилия Анприн подобно жемчужному ожерелью охватывала Теяфай, но тогда не уделял планете никакого внимания и был погружен исключительно в размышления о структуре вселенной. Он впервые по-настоящему увидел Теяфай и проникся благоговением. Это был воистину водный мир, размерами почти в три раза больше Тей. Океан покрывал его от одного полюса до другого и уходил на сотни километров вглубь. Поверхность усеивали необъятные белые пятна штормов. Цунами и шквалы прокатывались от самого экватора до полюсов, чтобы разбиться там о колоссальные ледяные шапки. Ога был очарован морскими видами. Глядя на этот глубокий океан, он испытывал те чувства, которых не знал в течение многих веков. Мир был чуждым. Враждебным. Его первобытная ярость словно и ведать не ведала о человеческой цивилизации.

И все же кто-то еще цеплялся за жизнь. Там были люди. В двух световых минутах от планеты Ога смог разобрать шепот радиостанций как на орбитальной базе космического лифта, так и на поверхности. Просканировав субантарктические воды, он обнаружил очевидный след умного льда. Посмотрев более пристально, он понял, что объекты, на первый взгляд казавшиеся простыми айсбергами, на самом деле обладают куда более сложной структурой. Шпили, укрепления, купола, раскидистые террасы. Ледяной город, сражающийся с вечным штормом. Культура Тей не была утрачена: Ога видел перед собой возрожденные Дома Разделения, разбросанные по водам Теяфай. Он еще приблизил изображение: при внимательном рассмотрении выяснилось, что город-айсберг плавает в центре куда большего, огражденного кольца. Сенсоры выявили внутри него признаки живых существ. Замкнутая экосистема, настоящая океаническая ферма, и Ога по достоинству оценил тот колоссальный труд, который пришлось проделать этим беженцам. Прежде на Теяфай не находили ни малейших признаков жизни. Этот водный мир родился из оттаявшего ледяного гиганта, притянутого ближе к солнцу в результате гравитационного взаимодействия планет, и был совершенно стерилен. Дно удивительно глубокого океана состояло из спрессованного льда. Пять тысяч километров льда окружали железное ядро. И в нем не было ни углеродных соединений, ни минеральных отложений. Отдельные примеси возникали благодаря падению метеоритов, но в целом воды Теяфай оставались все такими же чистыми и безжизненными. Все, что сейчас видел Ога, было принесено с собой теянами. Даже этот город-айсберг вырос из остатков колонии Анприн.

Огу вызвала орбитальная станция. Это был простой языковой сигнал. Космический путешественник улыбнулся сам себе, когда сверился со словарями в своей памяти и узнал родную речь. За более чем полтысячи лет его отсутствия изменилась манера произношения и возникли новые слова, но сохранилась внутренняя структура, ритм и контекстные подчеркивания, позволявшие с точностью определить, с каким из Аспектов ты сейчас разговариваешь.