Лучшая Сделка - [3]

Дождь уже лил сплошной стеной.

– Дерьмо! – сплюнул Харт.

Из раскисшей почвы выбирались жирные красные жуки.

Я торопливо пересел на другое место.

– Нам нужно вернуться на крейсер, – всхлипнул Алекс.

Матильда яростно сверкнула глазами.

– Сначала мы добудем образцы!

– Засунь их себе в задницу, – невежливо высказался Алекс. – Я дальше не пойду.

Матильда встала, упёрлась кулаками в плоские бедра.

– Валяйте! – процедила она сквозь зубы. – Можете катиться куда угодно. Без меня вам отсюда не выбраться!

Алекс рванул из подсумка единственную резервную гранату, на случай если будет полный п…ц. Его подбородок прыгал, в глазах плясало безумие, палец дрожал на чеке.

Харт грязно выругался.

– Отставить панику! – заорал я. Но было поздно. Палец Алекса завершил своё смертоносное действие. Я, как в детстве, зажмурился и рухнул ничком.

Граната плюхнулась к ногам Матильды и замерла.

Алекс остолбенело таращился, а Матильда едко усмехалась.

– Мальчики, неужели вы подумали, что я доверю вам опасные игрушки? Быстро все встали, ноги в руки и вперёд! Привал закончен, – приказала она сержанту.

Сержант с мученическим выражением лица поднялся из лужи.

– Привал закончен, – проблеял он.

Электрический кнут с треском разрезал плотную стену дождя.

Нам не оставалось ничего другого, как продолжать свой путь.

Мы побрели по колено в воде. Другие твари, помесь червя и ящерицы, чешуйчатые, с удлинённой мордой и большими зубами, скатывались с комбинезонов, не успевая прицепиться, и мы перестали обращать на них внимание. Они лопались с чавкающий звуком, брызгая багровыми внутренностями, а для меня этот звук был лучше самой чарующей флейты. Такая маленькая месть за погибших товарищей.

***

На ночлег мы расположились на поляне, вокруг которой стояли гигантские деревья с необъятными стволами. Это место казалось менее мрачным, чем гребаное болото, но у меня оно вызвало нервную дрожь. Я постарался быть подальше от этих инопланетных исполинов, лёг к огню так близко, что кожа зашипела от жара.

Ночью я проснулся от истошного крика, от нашего костра остались лишь слабые искры; по полянке метались страшные тени.

Белесые щупальца опутали бедолагу Айка. Грэк, вопя, как раненый зверь, рубил топориком отростки, но Айка дюйм за дюймом утаскивало в плотную тьму.

Я онемел от ужаса. В темноте что-то довольно заурчало, над поляной на какое-то мгновение воцарилась тишина, несчастный Айк умолк навеки.

Вскоре я услышал жуткий шорох. Извиваясь подобно змеям, из темноты потянулись новые щупальца.

Мы, как стадо перепуганных овец, жались к пепелищу.

– Когда это кончится? – как заведённый повторял Сэм.

И в этот момент у меня, что называется, наступило прозрение. Никто из нас не уцелеет на этой проклятой планете. Эта рыжая стерва затащила нас в самую настоящую преисподню.

– У кого-нибудь есть оружие?

– Сержант! Электрический кнут!

– Где этот чертов сержант?

Нас осталось семеро. Иногда кто-то из парней исчезал в темноте. Матильды тоже не было видно. Одна хорошая новость за последние сутки. Я почувствовал: мне будет легче умирать с мыслью, что эта рыжая стерва сгинула во чреве инопланетного монстра.

Я постарался сохранить остатки разума. Возможно, если забраться на дерево, эти твари меня не достанут. Я поделился своими соображениями с уцелевшими.

– Они выползают из воды! – заорал мне в ухо длинный и тощий, как жердь, парень. – Там везде вода!

Я это видел. Как и то, что с деревьев свисали лианы, по которым можно было, как по канату, подняться наверх. Если щупальца не успеют тебя достать.

– Здесь мы сдохнем наверняка, – сказал я. – А там есть шанс.

– Я не умею лазать, – стуча зубами, проговорил пухленький парнишка. – Они меня точно сожрут.

– Я попробую, – сказал я. – Если у меня получится, я вам крикну. Тогда вы тоже лезьте… Когда мы доберёмся до крейсера, мы покинем дьявольское место…

– Если он уже не улетел.

Я сжал зубы. Мне нелегко далось это решение. Смелостью я никогда не отличался. Чем больше я слушал возражений, тем меньше у меня оставалось храбрости.

И чтобы не распрощаться с последними остатками решимости, таявшей, будто мороженое на пляже, я быстро прыгнул в темноту.

Я вцепился в древесный канат, который оказался шершавым, узловатым и что самое главное – не скользким. Вспомнив навыки своих древних предков, я, отчаянно цепляясь всеми имеющимися конечностями, разве что не зубами, подтягиваясь, взбирался наверх. Каждую секунду я ожидал, что в меня вопьются щупальца и потащат вниз. Но нет! Подъём продолжался!

Я залез на толстую ветку. Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Я несколько раз глубоко вздохнул, восстанавливая дыхание. Набрал в лёгкие побольше воздуха и крикнул:

– Ребята! Я на дереве! Я живой!

А потом я кричал ещё и ещё. Я сорвал голос, пока понял, что это бесполезно. Что-то произошло. И, возможно, я – последний оставшийся в живых.

Я вцепился в ветку обеими руками, намереваясь пережить эту ночь и продолжить обратный путь к крейсеру. Кто знает, может я всё-таки родился в рубашке? Никогда ещё я не любил так свою планету, город и уютную квартирку на сто двадцать четвертом этаже.

Проснулся я от того, что мои руки начали разжиматься, а я чудом не оказался в свободном полете.