Лучшая награда для него - [11]

Подвергать свои же решения сомнению было теперь бессмысленно, поэтому Мэтти гордо стояла перед своим будущим супругом, высоко задрав голову. Никодемус же не посчитал ее поступок забавным, и сейчас ему было не до шуток. Он встал со своего кресла, сделал один лишь шаг по направлению к ней, и вот он уже стоял возле Мэтти. Сейчас она не чувствовала себя в безопасности, хотя, с другой стороны, в его присутствии так было всегда.

Никодемус нахмурился, и тогда Мэтти осознала, что следует уделять больше внимания его словам. Она слишком плохо его знала, в то время как он наблюдал за ней на протяжении нескольких лет, что было не в ее пользу. А тот факт, что она стояла перед ним без одежды, ухудшал ситуацию еще больше.

– Почему ты там стоишь? – Она лишь смущенно взглянула на Никодемуса. – Повернись, пожалуйста.

Мэтти была уверена, что своей просьбой он хотел унизить и сломать ее. И девушка все еще надеялась, что сможет одержать над ним верх, несмотря ни на что. Все казалось какой-то нелепой шуткой, которая несколько затянулась, или же уроком на будущее, но главное – не отступать!

Мэтти послушно повернулась к нему спиной, а затем почувствовала, как он положил руки ей на бедра, и тогда-то она опешила. Спустя некоторое время она поняла, что прикосновение было не случайным: Никодемус решил пробежаться своими пальцами по ее татуировке.

– Это феникс, – произнесла она, ненавидя себя за то, что голос ее прозвучал так неуверенно и тихо. Причиной тому было множество факторов: его теплые руки, ужасающая и опьяняющая близость и ее нагота.

– Я знаю, что это, – заверил ее Никодемус. Голос его был резок. – Но я не понимаю, как изображение феникса связано с твоим образом жизни.

Мэтти не собиралась рассказывать ему свою историю.

– Никодемус… – начала было Мэтти, но Никодемус тут же покачал головой, так что девушка послушно замолкла, сама не понимая, почему она повиновалась ему так быстро.

– И еще этот чертов пирсинг, – пробормотал он сердитым тоном, прикасаясь к серебряному колечку в пупке с пущей осторожностью и нежностью.

От его прикосновений Мэтти была готова растаять. Она попыталась не выдавать своих ощущений и не издавать никаких звуков, но Никодемус прекрасно все понимал и знал, что она чувствует в данную секунду.

Мужчина придвинулся к Мэтти поближе, еще чуть-чуть – и ее сердце взорвалось от волнения и было готово вырваться наружу. Ее бросало то в жар, то в холод от его страстных объятий и чувственных прикосновений.

– Никодемус, – попыталась вновь возразить Мэтти, но сдержать приступ паники в этот раз ей не удалось. Она едва смогла узнать свой голос.

– Ты же этого хочешь? – Его голос показался девушке грубым. – В следующий раз просто попроси.

А затем он наклонился к девушке еще ближе и прильнул к ее губам.

Поцелуй просто божественен и сразил Никодемуса наповал.

Мужчина убрал свои руки с ее талии и запустил их в роскошные волосы. На этот раз они были наедине, и опасность разоблачения им не грозила, поэтому Никодемус решил не спешить. Он впился в ее губы с такой яростью и страстью, что отпускать ее сейчас не собирался. Их близость превращала его в дикое животное, чью прыть было сложно обуздать. Для него Мэтти была совершенством. Ее шикарные волосы, словно сотканные из шелка, ниспадали с плеч, точеная фигурка и аппетитные формы разжигали огонь внутри сильнее с каждой секундой. Даже ее проклятая татуировка, которую он просил не делать, пробуждала в нем страсть.

«Моя! И только моя!» – повторял он про себя.

Ни одну женщину он не хотел так сильно, как Мэтти. Ариста же не шла ни в какое сравнение. При воспоминаниях об Аристе повеяло холодом. Никодемус прикоснулся к рукам Мэтти, которыми девушка обвивала его шею. Ее глаза были закрыты, чтобы зрительный контакт не отвлекал от чувственной стороны. Ее роскошные губы манили и пленили мужчину. Ее грудь прижималась к его торсу. Мэтти была просто идеальной!

Если он не овладеет ею прямо здесь и сейчас, он взорвется. Ему так хотелось оказаться еще ближе, овладеть ее телом и забраться в ее мысли. Невозможно было утихомирить тот пыл и страсть, которые фактически кричали и вопили что есть мочи. Никодемус не собирался сбавлять обороты и жаждал продолжения, а Мэтти в свою очередь лишь поощряла его действия и прикосновения. Никодемус был мужчиной, так что противиться желанию и отступать от планов не в его правилах.

В одно мгновение он посадил девушку на кожаное кресло, развел ее колени и придвинулся вплотную к ней.

– Постой, – сказала она, явно смущаясь от его прикосновений. – Ты что, собираешься…

– Подожди, – приказал он, вдыхая аромат ее кожи.

– Никодемус. – Голос ее прозвучал достаточно тихо, и мужчина даже не обратил внимания на ее протест. Сейчас он был очень близко. Очень близко! – Я не…

– Доверься мне, – пробормотал Никодемус.

Мужчина хотел доставить ей удовольствие, он закинул ее ноги на свои плечи, схватил Мэтти за бедра и просто начал ласкать ее. Он жаждал этого на протяжении многих и долгих лет, и вот наконец это свершилось. Она возбужденно стонала, отчего Никодемус лишь сильнее заводился, пока доставлял ей незабываемое удовольствие. На вкус же Мэтти была такой невероятной, восхитительной и сладкой словно мед. Он скользил языком по ее лону и всячески дразнил ее своими ласками и прикосновениями, в надежде услышать ее восторженные крики.