Лучи жизни - [77]

Научные институты и "Ассоциация прогрессивных ученых" также ответили на покушение гневным протестом. Телеграммы сочувствия и возмущения приходили и из-за границы от видных ученых, от институтов и академий, недавно избравших профессора Чьюза своим почетным членом.

Пришла коротенькая телеграмма и от Эрнеста. Чьюз несколько раз перечитал ее: "Глубоко возмущен грязным покушением. Желаю сил для борьбы. Буду скоро с тобой. Твой Эрнест". Теперь сын желал не успеха, как в первой телеграмме, а сил для борьбы - и отец увидел в этом глубокий смысл. Да, это борьба! Если ты хочешь счастья для человечества, мило быть ученым - надо стать и борцом! "Буду с тобой!" - это значило не только то, что Эрни скоро вернется. Это значило и то, что он будет бороться рядом с отцом. Он поможет отцу. Разве теперь имеют значение разлучившие их разногласия? Да, сын оказался прав, но ему, отцу, не стыдно признаться в этом.

Он будет счастлив, когда Эрни вернется. Сын, видимо, заканчивает свое пребывание в коммунистической стране, название которой никто не произносит равнодушно: в одних сердцах оно порождает любовь и надежду, в других - бешеную ненависть.

Чьюз телеграфировал: "С нетерпением жду твоего возвращения. Твоя помощь в работе и борьбе необходима".

22. Господин Мак-Кенти является в ореоле благородства

Ни одного порока нет настолько наивного, чтобы появляться в свет, не облачась наружно в добродетель.

В. Шекспир. "Венецианский купец"

Одним из тех, кто посетил Чьюза, чтобы лично выразить сочувствие, был господин Мак-Кенти. Хотя воспоминание о недавнем разговоре с Мак-Кенти раздражало Чьюза, он сознавал, что тот не только спас его, но и смело выступил на его защиту. "Можно во многом не соглашаться с Мак-Кенти, - думал Чьюз, но, во всяком случае, в благородстве и смелости ему отказать нельзя". Что ж, и это редкость в том мире богачей, с которыми Чьюзу волей-неволей пришлось за последнее время познакомиться.

Мак-Кенти отлично понимал, что неожиданно для самого себя он оказался в очень выгодном положении по отношению к старому ученому.

Ему сразу же стало ясно и то, какую цель преследовали организаторы покушения. Поспешность, с которой правительственная комиссия отправилась опечатывать лабораторию, показывала, что все дело состояло именно в том, чтобы поскорее захватить лучи. Кто должен был стать их хозяином? Конечно, правительство, государство. Такова была бы официальная версия. Но она служила бы не более чем ширмой. Мак-Кенти гадал, кто скрывался за этой ширмой? Блэйк? Докпуллер? Президент республики - бывший юрисконсульт Блэйка. Докпуллер имеет неограниченное влияние в правительстве. У Мак-Кенти связи гораздо слабее. Пожалуй, его могут обойти... Следовательно, надо поскорее использовать то чувство благодарности, которое Чьюз не может не питать к нему, как к своему "спасителю". Новое покушение на Чьюза сейчас, когда все бурлит после неудавшегося взрыва, вряд ли возможно. Но когда буря уляжется, его могут повторить. Надо торопиться!

Мак-Кенти выразил Чьюзу свое глубокое сочувствие, и Чьюз уловил в тоне фабриканта искреннее возмущение (Мак-Кенти и в самом деле был крайне возмущен: лучи пытались похитить у него из-под носа!).

Затем Мак-Кенти спросил профессора, понимает ли он, что те, кто устроил взрыв, уже не остановятся ни перед чем? Чьюзу грозит бессмысленная, нелепая смерть. Лучи попадут в те же руки, которые убьют их изобретателя. Да можно ли поручиться, что на его лабораторию попросту не нападут и силой не похитят секретное оборудование. Профессор, конечно, понимает, от кого исходят эти посягательства. Его, Мак-Кенти, поведение Докпуллера и Блэйка возмущает не меньше, чем увлажаемого профессора. Он считает своим долгом предложить профессору союз и защиту.

- Когда у нас с вами будет официальное соглашение, - горячо говорил Мак-Кенти, - Докпуллер ничего не посмеет предпринять против нас. Пусть даже мы не сможем применить лучи сегодня, - мы сделаем это, когда вы найдете нужным. Выбирайте же: или это, или агенты Докпуллера убьют вас, украдут лучи...

- Украдут? - перебил Чьюз. - Убить меня они могут. Но украсть секрет никогда. Очень жаль, что я не увижу, как вытянутся физиономии убийц, когда они поймут, что остались в дураках! Думаете, все дело в том, чтобы захватить оборудование? Это - ничто. Секрет не там, а здесь! - Чьюз постучал себя по лбу. - Даже тот, кто разберет аппаратуру до последнего винтика, все-таки не доберется до секрета.

- Допустим, что это так, - без особой радости согласился Мак-Кенти. - Но мы должны сохранить вашу жизнь. Доверьтесь же мне. Я не имею права говорить... Но от вас я не могу, не хочу скрывать правду. Неужели вы верите, что ваше спасение - случайность? Я вынужден был сказать это журналистам, но вы должны знать все. Случайностью было только то, что я проник в тайну заговора против вас. Я рискнул вас спасти. Именно рискнул - опасность грозила и мне.

Мак-Кенти говорил так горячо, так искренне, что даже более искушенный человек, чем Чьюз, вряд ли заподозрил бы обман. Во всяком случае, ожидания Мак-Кенти оправдались. Чьюз ему поверил.