Лубянка — Экибастуз. Лагерные записки - [130]

— Прежде, чем проявлять свои замечательные свойства, следовало спросить простых людей и рядовых тружеников, согласны ли они с принятыми без их участия решениями. Уверен, что если бы такие жертвенные господа осмелились и сумели объявить рабочим, а особенно крестьянам, что их ожидает после реализации таких благодетельных идей, — их тут же подняли бы на вилы.

— Семеро безответственных молодых людей убивают царя[38] — освободителя и крупного реформатора, — у которого лежала на подпись конституция Российского государства, а затем смеют уверять и убеждать всех, что это отвратительное преступление — подвиг во имя избавления народа от угнетения. Утверждаю, что если бы они рассказали о своих планах, своём злодеянии в любой деревне, на любой фабрике — их тут же разорвали бы на части.

— Идея, ради которой люди идут добровольно на смерть, считается крайне важной и неоспоримой, и с этим нельзя не согласиться. Заблуждения гаснут, как залитая огнём головешка, а верная идея живет в веках. Ради чего же убивали достойных государственных деятелей? Чем оправдан столь ужасный способ доказательства своей правоты? Теперь, в семидесятые годы, программы революционных партий начала столетия представляют лишь исторический интерес и не имеют никакого практического значения. Но две их наиболее отвратительные особенности — терроризм и безбожие, — нашедшие явное или скрытое отражение в этих документах, их пережили. Именно они погубили все хорошие замыслы революционеров, которые те вкладывали в свою деятельность. В своё время им надо было понять простую и ясную мысль: если предлагаемое не нравится, вызывает сопротивление и для его осуществления требуется принуждение вплоть до террора, то это — не идея, а вздор. Значит, вкрались ошибки, непогрешимая «теория» — груда мусора, надо честно признать свой провал и начать с изучения своих критиков.

Российская интеллигенция не только создала все революционные партии и направляла их деятельность, но также формировала взгляды многих рядовых людей, не только мелких интеллигентов, но и простых тружеников. Последнее обстоятельство особенно омрачительно, ибо таким путем порча проникала вглубь населения.

Часто приходилось слышать, что российская интеллигенция была почти полностью уничтожена в коммунистической мясорубке. В те годы даже говорили: «За что боролась, на то и напоролась». Но худшие её качества через партийных представителей удалось передать вновь формируемой ими интеллигенции. Новая смена отличалась по-прежнему безбожием и поголовно соглашалась с необходимостью применения террора. Положительные качества старой интеллигенции не смогли быть переданы по наследству, и потому трудно себе представить более отвратительных типов. Они оправдывали и старательно «обосновывали» любое преступление деспота и его сатрапов; из кожи лезли, выполняя очередные приказы партийной верхушки; старательно помогали чекистам и губили массу населения своими доносами, разоблачениями, клеветой.

Во время коллективизации, то есть в самые ужасные годы в истории России, они занимались наглым враньем, расписывали сказочные условия, в которые попали вновь сформированные крепостные-рабы. Под их славословие «великого, горячо любимого, родного Сталина» были отправлены на тот свет миллионы.

«Оно будет поражать тебя в голову»

В настоящее время психическая неполноценность Ленина не вызывает сомнений. Только в больном мозгу могли возникать дикие аномалии, которые соединяли взаимоисключающие понятия, такие как «демократический централизм», «демократическая диктатура», «террор как метод убеждения» и т. п. На его высказывания ссылаться нельзя, так как каждое утверждение в другом месте им же опровергается. Вероятно, это проистекало из его абсолютной аморальности, уничтожившей для него возможность различать добро и зло, а заодно и другие противоположности. Но зато по той же причине он применял любые самые страшные средства и обладал огромной волей — в этом была его сила.

Впрочем, современникам не требовалось дожидаться вскрытия черепа диктатора, после того как он год перед смертью находился в состоянии безумия. Его действия говорили сами за себя.

— Невзирая на ураган ужасных преступлений, обрушенных на все слои населения, еще ни один строй не вызывал у очевидцев стольких издевок и насмешек, когда невежественные фанатики и глупцы ломали, карежили и уродовали жизнь, разрушая необходимые связи и отношения.

Один старичок профессор в самые первые годы разрухи и голода частенько повторял:

«И сказал Господь Бог змию: за то, что сделал это, проклят ты…; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту»[39].

Под «оно» подразумевался слой умных людей.

Ленинские нормы, то есть разрушение демократических свобод, которые вождь пролетариата презрительно называл «буржуазными», привели к тому, что действительно антинародная диктатура, рядящаяся в одежку коммунизма, в первую очередь уничтожает носителей разума, понимающих ложь и глупость этой системы, ибо она предчувствует свою гибель под натиском светлых идей. Двухсотмиллионное население оставило всего несколько произведений о наиболее трагичной полувековой эпохе огромной страны после разрухи: