Ложный след - [125]

— Почему они должны быть заносчивыми?

— Да уж всем известно, какие они там, в Стокгольме. Ты что, не помнишь прокурора, которая замещала Пера Окесона? Как ее звали? Бодин?

— Бролин, — сказал Валландер. — Но я ее не помню.

На самом деле Валландер все прекрасно помнил. Ему до сих пор было стыдно вспоминать, как он однажды набросился на нее, выпив лишнего и потеряв контроль над собой. Это был самый позорный поступок в его жизни. Валландера не извиняло даже то, что потом они с Анеттой Бролин провели одну ночь в Копенгагене гораздо более приятным образом.

— Завтра они начинают прорабатывать Стуруп, — сказал Хансон.

Валландер вкратце рассказал о встрече с Хейнеманом. Хансон обрадовался.

— Значит, мы сдвинулись с мертвой точки, — сказал он. — Ты считаешь, что Лильегрен каждую неделю отправлял к Веттерстедту проститутку?

— Да.

— Он мог оказывать те же услуги Карлману?

— Насчет таких же не знаю. Но я уверен, что круги Карлмана и Веттерстедта пересекаются. Хотя точки пересечения мы пока не нашли.

— А Бьёрн Фредман?

— Он по-прежнему исключение. Он никуда не подходит. И меньше всего — в круги Лильегрена. Если только он не выбивал долги по его поручению. Я думаю завтра съездить в Мальмё и снова побеседовать с его семьей. Кроме того, мне необходимо поговорить с дочерью, которая находится в больнице.

— Пер Окесон рассказывал о вашем разговоре. Надеюсь, ты понимаешь, что результат может оказаться отрицательным, как в случае с Эрикой Карлман?

— Конечно, понимаю.

— Я сегодня же свяжусь с Анн-Бритт Хёглунд и Сведбергом, — сказал Хансон. — Как бы там ни было, а новости у тебя хорошие.

— Не забывай про Людвигсона и Хамрена. С сегодняшнего дня они тоже члены нашей группы.

Валландер повесил трубку. Шёстен как раз вышел за кофе, и комиссар решил пока позвонить домой. К его удивлению, Линда ответила сразу:

— Я только что вошла. Ты где?

— В Хельсингборге. Я останусь здесь ночевать.

— Что-нибудь случилось?

— Нет, просто приехал в Хельсингборг, остался обедать…

— Я не об этом.

— Ничего не случилось. Просто работаем.

— Мы тоже. Сегодня снова прогнали всю пьесу. И снова на публике.

— Кто же был зрителем?

— Один мальчик, он сам нас попросил. Случайно услышал, что мы занимаемся театром. Ну, мы его и пригласили. Наверно, ему сказал продавец из палатки с хот-догами.

— Вы его не знаете?

— Он турист, и в нашем городе проездом. После репетиции проводил меня домой.

Валландер почувствовал укус ревности.

— Он и сейчас у тебя?

— Он только дошел со мной до Мариягатан. Это пять минут неспешным шагом. Проводил — и сразу уехал.

— Я просто спросил.

— У него странное имя. Хувер. Но он был очень мил. Мне кажется, ему понравилось то, что мы делаем. Обещал завтра снова прийти, если будет время.

— Придет, можешь не сомневаться, — буркнул Валландер.

В комнату вошел Шёстен, держа в руках две чашки кофе. Валландер спросил номер его домашнего телефона и продиктовал Линде.

— Это моя дочь, — сказал он, повесив трубку. — В отличие от тебя, у меня только один ребенок. Она каждое воскресенье ездит в Висбю на театральные курсы.

— Да, и один ребенок придает жизни смысл, — сказал Шёстен, протягивая Валландеру чашку.

Они еще раз обсудили разговор с Леннартом Хейнеманом. Валландер видел, что Шёстен настроен скептически. По его мнению, тот факт, что Лильегрен поставлял Веттерстедту проституток, не сильно приближал их к поимке преступника.

— Мне бы хотелось, чтобы завтра ты собрал всю имеющуюся информацию о транспортировке девушек. Почему их везут именно через Хельсингборг? Как они сюда попадают? Этому должно быть какое-то объяснение. Кроме того, меня тревожит пустота, которая окружает Лильегрена. Не понимаю, как такое возможно.

— Что касается девушек, то это, по большей части, пустая болтовня, — сказал Шёстен. — Мы никогда не вели официального расследования. У нас просто не было на то причин. Как-то раз Биргерсон заговорил об этом с прокурором. Но тот сразу отказал в возбуждении дела, заметив, что нам и так есть чем заняться. И был совершенно прав.

— И все же я хочу, чтобы ты в этом покопался, — сказал Валландер. — Завтра в течение дня составь резюме и перешли по факсу в Истад. Как можно скорее.

Было почти полдвенадцатого, когда они приехали к Шёстену домой. Валландер подумал, что теперь-то он точно должен позвонить Байбе. Отступать некуда. Четверг на носу, и она уже складывает чемоданы. Откладывать разговор больше нельзя.

— Мне нужно позвонить в Латвию, — сказал Валландер. — Совсем коротко.

Шёстен показал, где телефон, и пошел в ванную. Валландер снял трубку. Набрал номер. Послышался первый гудок, и он поспешно положил трубку на рычажки. Он не знал, что сказать. Не мог собраться с духом. Наверное, лучше подождать до завтрашнего вечера и придумать неожиданные обстоятельства, из-за которых он вынужден просить Байбу приехать в Истад.

Валландер решил, что это — лучший выход. По крайней мере, для него самого.

Они проговорили еще полчаса за стаканом виски. Один раз Шёстен выходил звонить: нужно было убедиться, что за Элизабет Карлен по-прежнему следят.

— Она спит, — сообщил он, вернувшись. — Нам бы это тоже не помешало.

Шёстен отвел Валландеру комнату, где на стенах висели детские рисунки, и выдал постельное белье. Погасив свет, Валландер почти сразу провалился в сон.