Ложное впечатление - [34]

— Как вы объясните ей, что не пришли ночевать?

— Скажу правду. Провел ночь с красивой женщиной. — Анна покраснела. — Но боюсь, слишком я стар, чтоб она поверила. Так куда мы теперь? — добавил он. — Грабить банк?

— Только если вы знаете такой, где найдется пятьдесят миллионов мелкой наличностью. Иначе мне придется доставить эту картину ближайшим рейсом в Лондон, так что нужно выяснить, когда открывается грузовое отделение.

— С первым клиентом. — Сергей очистил яйцо и дал Анне. — Обычно около семи.

Она откусила кусочек.

— Тогда я хотела бы быть там к семи.

— Думаю, не стоит.

— Что вы имеете в виду? — встревожилась Анна.

— Думаю, вам не стоит лишний раз светиться. — Он сделал паузу, но Анна промолчала. — Знаете, когда я был в армии полковником и мне требовалось сделать что-то втайне, я поручал это дело какому-нибудь капралу. И никто не проявлял ни малейшего интереса. Думаю, сегодня я могу стать вашим капралом.

— А если вас поймают?

— Тогда появится шанс нарваться на приключения. Думаете, интересно водить такси, после того как командовал полком? Да не беспокойтесь, юная леди. Один или двое моих ребят работают на таможенном складе и за достойную мзду не станут задавать лишних вопросов.

Анна достала из конверта пять двадцатидолларовых купюр.

— Нет-нет, — замахал руками Сергей. — Мы собираемся подкупать не начальника полиции, а пару местных пареньков.

Он взял одну банкноту.

Анна рассмеялась.

— Сергей, когда будете расписываться в декларации, сделайте так, чтобы вашу подпись нельзя было разобрать.

Он пристально на нее посмотрел.

— Понимаю — и не понимаю. Но сами держитесь в стороне, мне нужен только ваш билет.

Анна отдала ему билет, Сергей сел в машину, завел двигатель и помахал ей на прощание рукой.

Она смотрела, как машина с картиной, ее багажом и билетом до Лондона заворачивает за угол. В залог ей остались только кусок сыра, булочка и фляга с холодным кофе.

Фенстон поднял трубку после десятого гудка.

— Я в Бухаресте, — сообщила Кранц. — Красный футляр погрузили в лондонский самолет, который приземлится в Хитроу около четырех дня.

— А девчонка?

— Не знаю, что она задумала, но когда узнаю…

— Труп должен остаться в Бухаресте.

Фенстон отключился.

Через полчаса Анна начала волноваться, через пятьдесят минут была близка к панике, а через час задалась вопросом, не работает ли Сергей на Фенстона. Спустя несколько минут из-за угла показался старый желтый «мерседес».

Сергей улыбнулся.

— Вы как будто уже и не надеялись, — заметил он, открывая перед ней переднюю дверцу и отдавая билет.

— Да что вы, нет, — возразила Анна, чувствуя себя виноватой.

— Груз оформлен на тот же лондонский рейс, которым летите вы. — Он вернулся за руль. — Но вам нужно быть осторожной — там поджидает американец.

Сергей выехал на шоссе и повел машину к аэропорту.

Выйдя из лифта, Тина заметила, как из ее кабинета появился Липман, и прошмыгнула в туалет. Она представила себе, чем это может обернуться, и сердце у нее бешено заколотилось. Пронюхал ли он, что она могла подслушивать все телефонные разговоры и наблюдать за всем, что происходит в кабинете Фенстона? Или того хуже — прознал, что весь этот год она отправляла секретные документы на свой электронный адрес?

Стараясь не поддаваться панике, Тина пошла к себе в кабинет. Села и включила экран. Ей стало плохо. Липман говорил что-то Фенстону, а тот внимательно его слушал.

Джек видел, как Анна поцеловала водителя в щеку. Он подумал о том, что, пока она спала, сам он и водитель всю ночь не смыкали глаз. Джек боялся, что, если задремлет хотя бы на миг, подкрадется Стриженая, хотя он не видел ее с той минуты, как она села в самолет до Лондона.

Футляр должен был отправиться в Лондон ближайшим рейсом. Уже на борту, заверил его начальник грузового отдела. Но полетит ли тем же рейсом она? Если в этом футляре картина Ван Гога, то что было в том, который Петреску отвезла Накамуре? Джеку оставалось только ждать.

Сергей видел, как Анна вошла с чемоданом в здание аэропорта. Позже он собирался позвонить Антону и сообщить, что доставил ее в целости и сохранности. Анна обернулась помахать ему рукой, и он заметил женщину на заднем сиденье в своей машине, только когда она хлопнула дверцей.

Сергей посмотрел в зеркало заднего вида и спросил:

— Вам куда, мадам?

— В старый аэропорт.

— Не знал, что он еще работает, — позволил себе заметить Сергей, но женщина не ответила.

Сергей выехал на шоссе и снова бросил взгляд в зеркало. В этой блондинке было что-то знакомое. На перекрестке Сергей свернул налево, на дорогу к старому аэропорту. Ни одной машины по пути не встретилось — с 1989 года, после того как Чаушеску пытался бежать из страны, аэропорт был закрыт. Сергей еще раз бросил взгляд в зеркало и внезапно ее вспомнил. Она изменилась, но глаза остались те же — глаза, не менявшие выражения, когда она убивала.

Его взвод окружили и погнали в ближайший лагерь для пленных. У него до сих пор в ушах стояли крики юных добровольцев, некоторые из которых только окончили школу. И когда они рассказывали все, что знали, или, напротив, глухо молчали, она, глядя им в глаза, перерезала горло. Каждую ночь она уходила со словами: «Я еще не решила, кто следующий».