Ложь во спасение - [68]

– Я не Стив Кроссфилд, – прямо заявил он. – Меня зовут Лукас Стоун. Твой бывший муж мертв.

Джей замерла с побелевшим лицом.

– Знаю, – прошептала она.

Из всего того, что он готовился услышать в ответ, такого варианта не было. Это ошеломило, поставило в тупик и абсурдно возмутило его. Он много дней мучился, как сказать ей, а она уже знала?!

– И как давно ты знаешь? – рявкнул он.

У нее даже губы онемели.

– Давно.

Он схватил ее за руку, длинные пальцы впились в ее ладонь.

– Как именно «давно»?

Джей попыталась вспомнить. Она так долго поймана в сети лжи, что вспомнить оказалось трудно.

– Ты... Ты был еще в больнице.

Сценарии промелькнули в голове. Лукас был обучен мыслить изощренно, продолжать упорно работать, пока не докопается до сути, и ему не понравилась ни одна из возможностей, которые приходили на ум. Изначально он предположил, что она невинная жертва, которую вслепую использовали Сэбин и Фрэнк Пэйн, чтобы защитить его, но более вероятно, что ее наняли на работу. Раскаленная добела ярость начала подниматься в нем, и он подавил свой готовый вырваться наружу нрав железным самоконтролем.

– Почему ты не сказала мне?

Господи, какое-то время он думал, что сходит с ума: все эти проклятые возвращающиеся воспоминания, и ни одно из них не связано с тем, что она рассказывала ему. Он, возможно, быстрее вернул бы память, если бы имел хоть один твердый факт, на который мог опереться, вместо сказок, которые она ему плела.

Лукас причинял ей боль; его хватка оставит синяки на руке. Джей, задыхаясь, безуспешно пыталась вырвать руку, но он только сжимал пальцы.

– Я боялась!

– Боялась чего?

– Я думала, что Фрэнк отошлет меня, если узнает, что я обнаружила, что ты не Стив! Лукас, пожалуйста, ты делаешь мне больно!

Наконец она смогла назвать его имя, хотя и с болью, но сердце смаковало звук.

Его хватка ослабла, но он тут же поймал другую руку и крепко удерживал ее.

– Итак, Фрэнк не нанимал тебя, чтобы ты сказала, что я Стив Кроссфилд?

– Не-е-т, – заикалась она. – Сначала я думала, что ты Стив.

– И что заставило передумать?

– Твои глаза. Когда я увидела твои глаза, то все поняла.

Память об этом событии была кристально ясной. Когда доктор снял повязки с глаз, и он впервые посмотрел на Джей, она ушла такой же белой, какой стояла сейчас. Это было странно, потому что он знал, что Сэбин никогда не пропустил бы настолько важную деталь, как цвет глаз.

– У твоего мужа не карие глаза?

– Бывшего мужа, – прошептала она. – Да, у него карие глаза, но темно-коричневого цвета. У тебя – желтовато-коричневого.

У него глаза другого оттенка коричневого, чем у ее мужа; почти смешно, что тщательно выстроенная хитрость Сэбина могла развалиться из-за такой мелочи. Но она не сказала им, что у них не тот человек, как разумно было бы поступить. Она не сказала даже ему, не тогда и не в течение недель, что они провели здесь наедине. Бешенство сделало его голос грубее, чем когда-либо.

– Почему не сказала мне? Разве ты не подумала, что яслегка интересуюсь тем, кто я на самом деле?

– Я не могла рисковать. Я боялась…– начала она, умоляя понять.

– Правильно, ты боялась, что кормушка закончится. Фрэнк платил тебе, чтобы ты оставалась со мной, не так ли? Ты была со мной каждый день, потому что не было другого способа поддержать на должном уровне свои доходы.

– Нет! Все совсем не так…

– А как? Разве ты так уж богата?

– Лукас, пожалуйста. Нет, я не богата…

– Тогда на что ты жила месяцами, пока я был в больнице?

– Фрэнк оплачивал счета, – ответила она с мучительной болью. – Пожалуйста, выслушай меня!

– Я слушаю, милая. Ты только что сказала мне, что Фрэнк заплатил тебе за то, чтобы ты оставалась со мной.

– Он позволил мне остаться с тобой! Я потеряла работу…

Слишком поздно она услышала собственные слова и поняла, как он их воспримет.

Его глаза превратились в желтые щелочки, рот – в мрачную гневную линию.

– Так что ты ухватилась за шанс получить легкую работу. Все, что ты должна была делать, – каждый день сидеть около меня, тебе давали все, что ты хотела, и Фрэнк оплачивал твои счета. Это объясняет, почему ты не хотела выйти за меня замуж, правда? Ты была счастлива принимать такой «заработок», но бракосочетание с незнакомцем это уж чересчур, да? Не считая того факта, что брак был бы юридически незаконным. Ты спасла себя от небольших щекотливых неприятностей, притягивая все эти оправдания.

– Это не оправдания. Я всегда думала, что у тебя, возможно, есть кто-то, кто беспокоится о тебе…

– Есть! – заорал он, на шее напряглись жилы. – Моя семья! Они думают, что я мертв!

Джей пыталась взять себя в руки и сохранить спокойный тон.

– Я не могла выйти за тебя замуж, пока ты не вернул свою память и не понял, что действительно хочешь жениться на мне. Я не могла обмануть тебя таким образом.

– Какие удобные сомнения. Это фактически заставляет тебя выглядеть благородной в собственных глазах, правда? Очень жаль. Если ты хотела, чтобы кормушка продолжалась, то должна была выйти за меня замуж, пока у тебя был шанс сохранять обман, что я Кроссфилд. Потом, когда память вернулась бы, ты, конечно, выглядела бы несчастной жертвой, и я остался бы с тобой из чувства вины.