Ложь в твоем поцелуе - [20]
Однако я точно знаю, что мне предстоит танцевать со Стражем Весны, а затем участвовать в церемонии вручения ему волшебного амулета, который сейчас находится в сейфе моего дедушки. В этот амулет вложен Зимний кристалл – синяя яшма. С приходом весны кристалл заменяют весенним камнем, а амулет отдают на попечение нового сезона. Честно говоря, я понятия не имею, является ли этот жест чисто представительным или на самом деле имеет какой-то эффект. Кроме того, в каждом Дворе есть дерево, которое Стражи символически отправляют в следующий сезон – весной на нем распускаются цветы, летом появляются плоды, осенью листья опадают, а зимой ветки покрываются снегом и льдом. Очень драматично, но, насколько мне известно, это только для иллюстрации.
Ощущая небольшое напряжение во всем теле, я подпираю голову рукой и продолжаю читать. Мама написала, как мне вести себя с другими Мастерами и Стражами, что я могу говорить, а что нет и какая программа бывает на таких балах. Я не смогу все это запомнить. В любом случае в этот вечер мне, видимо, следует как можно меньше говорить. В конце концов, никто из других Домов не владеет норвежским. По крайней мере, я так думаю. Если бы меня учили, как Зару, Сандера и всех остальных детей, я бы уже говорила на разных языках. Но я не знаю ни одного из них. И хотя я знаю, что на этих балах обычно говорят по-английски, этот момент меня невероятно нервирует.
Переворачиваю страницу и вижу изображение Амулета Времен Года. Мама надписала его, что заставляет меня слегка усмехнуться. Камень красуется посередине и даже на рисунке, кажется, излучает какую-то силу. Я просматриваю текст ниже. Согласно записям мамы, амулет может быть передан только Стражем, и для этого нужны наши силы. Причина этого мне вообще не ясна, сомневаюсь, что этому есть какое-то логическое объяснение. У нас, Стражей, нет особых или дополнительных способностей, которые отличают нас от других членов семьи. Так что я никогда не понимала, почему только эти конкретные люди могут проводить обряд посвящения. Мама однажды объяснила мне, что боги хотели таким образом предотвратить высокомерие и манию величия. Такую важную задачу не должен брать на себя какой-то случайный или единственный человек, их следовало разделить по временам года, как дни – между сезонами. Я слегка сомневаюсь в этой божественной теории, но это не меняет того факта, что провести ритуал могут только Стражи переходящих сезонов.
Я нервно приглаживаю волосы. Отлично. Значит, это не простая формальность. Остается только надеяться, что наличия у меня магии будет достаточно для ритуала и мне не придется каким-то образом активно действовать. Потому что я почти уверена, что никто из присутствующих, не говоря уже о моем дедушке, не будет в восторге, если я что-нибудь подожгу или заставлю потерять сознание пару десятков человек. Если у меня вообще получится осознанно использовать свои силы.
Чем больше я думаю об этом, тем больше мне на ум приходит вещей, которые могут пойти не так. Я могу споткнуться во время танца, могу наступить на собственное платье и рухнуть плашмя на пол. Могу случайно сломать амулет или дерево сезонов, если мои силы снова вырвутся на свободу. Что, если я лишу сознания Стража или весеннего Мастера? Тогда дедушка, наверное, отречется от меня и сотрет мое имя из всех наших родословных.
С легким стоном отчаяния я отталкиваю записи и откидываюсь на спинку стула. Мне снова хочется сбежать отсюда: сходить с Эммой в кино или куда-нибудь поесть. Честно говоря, на самом деле мне все равно, куда пойти, главное – убраться куда-нибудь с этого острова.
Взгляд останавливается на теперь уже чистых руках. В качестве эксперимента сгибаю пальцы по одному и немного сужаю глаза. Обычные ощущения. Все во мне кажется таким же, как всегда, будто ничего не изменилось. А это значит, что магия внутри меня либо действительно была всегда, либо просто незаметно появилась у меня. Интересно, на что бы я оказалась способна, если бы была такой, как Сандер или Зара. Если бы мои способности проявились в детстве и меня обучали.
Я невольно морщусь. Скорее всего, я стала бы такой же, как они – тщеславной девочкой, мнящей себя элитой. Никогда не пошла в обычную школу, у меня было бы мало друзей за пределами этого острова, и большая часть моей жизни состояла бы из семейной истории и суматохи в ожидании балов.
Нет, спасибо. Как бы я ни страдала от изоляции, особенно в детстве, сейчас я безумно рада, что имела возможность вести нормальную жизнь.
С тихим вздохом встаю и убираю одежду в корзину для белья, а потом, переодевшись в самую пушистую толстовку с капюшоном и штаны для йоги, устраиваюсь на кровати с ноутбуком на коленях. Вообще-то мне нужно складывать вещи и готовиться к полету в Осло. Я должна поговорить с мамой, в очередной раз пройтись по ритуалу передачи амулета и потренироваться в танцах.
Но мне срочно нужен перерыв. Моей голове требуется беззаботный вечер в кинотеатре – с попкорном и предсказуемыми сюжетными линиями.
Дом весны
Три дня, два урока танцев, парочка небольших нервных срывов – и вот время пришло. Все утро двор напоминал настоящий курятник: все возбужденно носились туда-сюда, таскали сумки, путались в инструкциях и распределяли членов семьи по машинам. Большую часть этого времени я сидела на ступенях парадной лестницы и наблюдала за происходящим: все лучше, чем переживать о том, что бал состоится уже сегодня вечером.
Рыцарь Моргаут, предавший своего короля тем, что полюбил его супругу, по смерти оказывается в пластичном и приветливом мире, покорном всем явным и тайным желаниям. Лишь одно вынуждает заподозрить в нем ад – низкое небо, затянутое желтоватой пеленой, сквозь которую иногда прорывается сияющее видение меча с крестообразной рукоятью, знамён и войска.И поселяются в этой обители непрестанной грусти разные люди из различных времён: русская домохозяйка и японская куртизанка, французская художница и персидский суфий, мальчик из небывалой страны и поп-расстрига… Все они потеряли связь с теми, к кому были раньше привязаны, и постепенно Моргаут понимает, что его цель – восполнить в этом мире нехватку любви.
Исследователь Луиза Маршалл привыкла изучать медведей, но не привыкла быть объектом изучения. Однако Ти Мун наблюдал за ней в течение многих месяцев, восхищаясь ее заботой о животных… и теряя голову от сексуального влечения. И хотя он поклялся жить в одиночестве, его страсть слишком сильна, чтобы устоять перед Луизой, особенно сейчас, когда он принес раненную девушку к себе домой.
Бывают просто рождественские утра, а бывают рождественские утра вроде этого: когда я вижу, как мой брат Рис расхаживает по нашей нью-йоркской квартире… и улыбается. Да, речь о Рисе, замкнутом, хмуром и раздражающем; о человеке, который превратил угрюмость в искусство. Но сейчас он вовсе не хмурится. Нет, собственно говоря, сейчас он угрожает отделать меня пистолетом за то, что я пожал руку красивому, милому, полураздетому созданию по имени Джейн, которое только что попыталось выскользнуть из его спальни.
Джейни Ханнаган - ловец снов. Проникая в чужие сны, она видит суть человека, его скрытые помыслы и желания. Однажды Джейни проникает в сон Генри Фингольда, своего отца, которого она никогда не видела прежде и даже не знала о его существовании. Больной отец открывает дочери их семейную тайну, и Джейни оказывается перед труднейшим выбором: либо остаться обладательницей уникальных способностей и повторить печальную судьбу родного отца, либо, порвав с остальным миром, отказаться от дара, но при этом сохранить себе будущее.
Какое чудо может спасти человека из заколдованного круга повторов одного апрельского дня? Рецепт давно известен…
Такалина, Богиня-Созидательница, сотворила из падающей звезды Дракона и даровала ему дом на севере. Племя крылатых королей всегда было малочисленным, но род их не угасал, и вот родились два мальчика-близнеца. Но кровь отца-дракона унаследовал только один из них, и второй позавидовал ему. И воспряло древнее Зло, и замер в ужасе мир под ледяным дыханием Зимы Дракона...