Его мать машет рукой, отмахиваясь от этой возможности.
— Эти места, которые мы с Хелен предлагаем, не похожи на учреждения прежних времен. Они хорошо спроектированы, хорошо обслуживаются, хорошо устроены. Они дорогие, потому что они не жалеют денег в интересах своих клиентов. Платишь, а взамен получаешь первоклассную помощь. Если окажется, что расходы это проблема, Хелен и я с радостью внесем свой вклад. У тебя будут собственные небольшие апартаменты; в Грассе, можно даже завести небольшой сад. Ты сможешь ходить в ресторан или заказывать еду в апартаменты. В обоих местах есть тренажерный зал и бассейн, у них есть медперсонал, который всегда рядом, и физиотерапевты. Может быть, это и не рай, но для кого-то в твоем положении они лучший выход.
— В моем положении, — говорит его мать. — А какое такое, по-твоему у меня положение?
Он всплеснул руками в отчаянии.
— Ты хочешь, чтобы я это сказал? — сказал он. — Ты действительно хочешь, чтобы я сказал эти слова?
— Да. Просто для разнообразия, как упражнение, скажи мне правду.
— Правда в том, что ты старуха, нуждающаяся в уходе. Который человек, как Пабло, не может обеспечить.
Его мать качает головой.
— Не эту правду. Скажи мне правду, настоящую правду.
— Настоящую правду?
— Да, настоящую правду.
* * *
Дорогая Норма,
«Настоящая правда»: вот чего требовала, или, возможно, о чем молила.
Она очень хорошо знает, что такое настоящая правда, как и я, поэтому не должно было быть трудно сказать эти слова. И я был достаточно зол, чтобы сделать это — зол на то, что прошел весь этот путь, чтобы выполнить долг, за который ты или Хелен, или я не получим никакой благодарности, не в этом мире.
Но не смог. Я не мог сказать ей в лицо, то, что могу сказать тебе сейчас в письме: настоящая правда в том, что ты умираешь. Настоящая правда в том, что ты одной ногой в могиле. Настоящая правда в том, что ты уже беспомощна, и завтра станешь еще беспомощнее, и так далее день за днем, до тех пор, пока не наступит день, когда ты не сможешь сделать вообще ничего. Настоящая правда в том, что ты не в том положении, чтобы вести переговоры. Настоящая правда в том, что ты не можешь сказать «нет».
Нельзя сказать «нет» ходу времени. Нельзя сказать «нет» смерти. Когда смерть говорит «идем», нужно смириться и идти. Поэтому это нужно принять. Научиться говорить «да». Когда я скажу, оставь дом, который ты устроила для себя в Испании, оставь все, к чему привыкла, езжай и живи в заведении, где медсестра из Гвадалупы разбудит тебя утром бокалом апельсинового сока и веселым приветствием (Quel beau jour[1], мадам Костелло!), не хмурься, не топчись. Скажи «да». Скажи, я согласна. Скажи, я тебе доверяю. Постарайся.
Дорогая Норма, наступит день, когда нам с тобой тоже нужно будет сказать правду, настоящую правду. Так давай договоримся? Давай пообещаем, что не будем лгать друг другу, что как бы трудно ни было сказать эти слова, мы их скажем — слова, от которых не станет легче, от которых станет хуже, а потом еще хуже, до тех пор, пока хуже уже быть не сможет?
Твой любящий муж,
Джон
©Перевод: Альбирео-МКГ, 28.12.2017
