Ложь - [3]

В одном из своих воззваний генерал писал: «…Услышал Господь молитвы наши!.. Пришло, чего ждали казаки! Пришло удостоверение Германской власти признания казачьих заслуг перед миром; обещание защиты и покровительства Вождя Германского народа Адольфа Гитлера!.. Война с коммунизмом не кончена. Нужно уничтожить коммунизм везде, где он может помешать нам получить то, что дается теперь…»[7].

В мае 1945 года Краснов сдался в плен англичанам, и в австрийском городе Лиенце 28 мая 1945 года вместе с 2,4 тысячи казачьих офицеров был передан советской военной администрации. Дальше была Москва, Бутырская тюрьма и уже упомянутый судебный процесс 1947 года…

Итак, к моменту создания романа «Ложь» Краснов уже давно являлся убежденным сторонником уничтожения советской власти с помощью внешних сил, под которыми он подразумевал, в первую очередь, гитлеровский Рейх. Поскольку фабула романа тесно связана с современной Краснову повседневностью эмигрантской жизни, мысли и чаяния самого автора неизбежно нашли отражение и в сюжете его произведения. В этом смысле, можно констатировать, что военной коллаборации Краснова в данном случае предшествовала «литературная коллаборация», ведь на страницах романа густо присутствуют образы, как будто скалькированные с клише геббельсовской пропаганды…

Роман «Ложь» композиционно состоит из четырех частей. В центре повествования – судьба белого генерала Акантова и его дочери, Лизы. Каждому из этих двух главных героев предстоит пройти собственный скорбный путь, в одном случае закончившейся советским судом, приговором и казнью, в другом – обретением веры, любви и Отечества.

Правда, это Отечество «загадочным образом» оказывается неразрывно связано с нацистским Рейхом. Так, Лиза почему-то постоянно «путает» Германию и будущую Россию, а то и вовсе подменяет одно – другим: «Права была Лиза в своем жестоком приговоре: России не было. Не было у Лизы Отечества. Но когда бесшумно проносился мимо пароход “Бремен”, и увидала Лиза черную свастику на белом фоне на алом полотнище флага, – знак вечного движения, непрерывного прогресса, ощутила, как теплая волна залила ее сердце… Родина!».

Сюжет построен, в целом, линейно: так, события первой части происходят в Германии, где Лиза провела все свое детство и юность, второй – во Франции, в Париже, куда забирает Лизу ее отец, генерал Акантов, третья часть начинается с путешествия Лизы в Нью-Йорк, «на заработки»… В структуре присутствуют и многочисленные экспозиции, отсылающие нас, в первую очередь, к событиям Гражданской войны, в ходе которых Акантов знакомится с одним из наиболее отталкивающих персонажей романа – певицей Магдой Могилевской, прообразом которой была знаменитая Надежда Плевицкая.

Эти экспозиции, вкупе с часто меняющимся переносом места действия, несколько разгружают затянувшуюся завязку. Кроме того, именно в них Краснов обретает возможность продемонстрировать то, в чем он действительно чрезвычайно силен, как писатель: а именно сцены боев и военного быта. Иногда автор явно злоупотребляет такими катализаторами, как диалоги, – увы, часто вовсе неестественные.

Кульминация и развязка отнесены Красновым в заключительную, четвертую часть. Кульминационным моментом романа является решительный разрыв Акантова с масонской ложей, в которую он оказался втянут с помощью лжи и обмана. Соответственно, развязка разделена между двумя главными героями. В случае с Акантовым – это суд и казнь, в случае Лизы – осознание (наконец-то!), что ее Родина – это все же не гитлеровская Германия, а – пусть грядущая – Россия.

В романе присутствуют как бы две силы. К положительной автор относит всех честных и ищущих русских эмигрантов, не готовых смириться со своим положением (Лиза, Акантов, Верховцевы), а также… сочувствующих им нацистов. Отрицательный пласт, объединяемый в одно общее понятие «ложь», вырисован гораздо более подробно и тщательно. Здесь – и масоны, и евреи, и большевики со своей агентурой, и эмигранты, позабывшие о том, что они русские, купившись на материальные блага.

Краснов не жалеет красок, чтобы «заклеймить» эту «ложь», рядящуюся в разные маски: отрицательные персонажи предстают то под личиной либералов, то прикрываются показной «русскостью», чтобы вызвать у дезориентированных изгнанников ностальгические чувства и заманить их в ловушку, то одевают на себя таинственные франкмасонские знаки:

«Круглое, полное, сальное лицо Лапина скривилось в презрительной усмешке…»;

«Пижурин и на человека не походил. Какое-то человекообразное чудовище из Уэльсовского романа. Человек будущего, сорокового века, мозгляк, с огромным черепом, искривленный подагрой и ревматизмом, потерявший зрение, силу ног и рук, полупаралитик, сохранивший во всей остроте большой циничный ум и все влечения тела…»;

«Это Магдалина Могилевская, а не Дуся Королева… Это та “красная матушка”, предательница и убийца… Как она, однако, стара… Акантов видел дряблые щека, у шеи под челюстью были заметны следы швов после операции омолаживания… Она вся ложь…».

Испытывая ненависть и презрение ко всему советскому (в оригинальном наборе романа словосочетания «