***
- Может, вернемся в дом, Джонни?
- Конечно, если ты так хочешь, но ночь так восхитительна. Тебе не кажется, что в доме жарко?..
- Немножко... Однако начнет играть музыка, и нас станут искать.
- Следующий танец принадлежит мне, и, если ты не возражаешь, я предпочитаю пропустить его и провести время здесь, в этом чудесном уголке парка, куда не доносятся ни взгляды, ни пересуды, и где даже музыка кажется более приятной.
- Ты такой романтик.
- Чаще ты говоришь, что я такой психолог. Хотел бы я быть психологом, чтобы разгадать тебя... О чем ты мечтаешь, о чем думаешь…
- Единственное, о чем я думаю, так это о том, что мы должны вернуться в зал. Тетя Сара недосчитается меня, когда распорядится подавать ужин, а ей захочется иметь рядом кого-нибудь, на кого она свалит вину, если что-нибудь пойдет не так.
- Полагаю, для этого достаточно будет дворецкого и экономки.
- Помолчи минутку, пожалуйста... Кажется, кто-то идет.
- Да, это – Вирхиния.
- Простите за то, что прервала вас. Тетя Сара послала меня за тобой, Вероника, и я битый час искала тебя. Ты знаешь, тетя очень обеспокоена тем, что вы не заботитесь о гостях, когда в доме праздник.
- Я считаю, что Вероника не единственная, на кого возложена обязанность заботиться о гостях – в доме есть и другие: ты, мои родители...
- Не хватает тебя, Джонни, потому что праздник в твою честь, и Вероники, за которой бегает большинство молодых людей...
- Вирхиния!.. – возмутилась Вероника.
- Но это – правда. И, по-моему, тебе это нравилось...
- Что ты имеешь в виду?..
- Если ты не хочешь, чтобы я говорила перед Джонни...
- Ты можешь говорить это перед кем угодно.
- Не сердись, и не делай такое лицо, не стоит. Я тоже искала тебя не ради собственного удовольствия, а чтобы предупредить, что тетя очень зла. Она сказала, что пора подавать ужин, а доверить это слугам нельзя, потому что мажордом – это просто несчастье, а за экономкой нужен глаз да глаз. Так что если ты не соблаговолишь сейчас же пойти в столовую к тете, я вернусь и все ей расскажу.
- Не утруждайся, я уже иду. С твоего позволения, Джонни...
Вероника ушла так быстро, что Джонни даже не успел остановить ее. Совершенно сбитый с толку, он смущенно и нерешительно потоптался на месте, а затем двинулся следом за Вероникой.
- Подожди, не уходи. – Вирхиния с легкой улыбкой встала перед Джонни, загородив ему дорогу, прижалась к его груди и крепко обняла обеими руками. – В столовой ты не нужен.
- Но, очевидно, нужен в зале. Судя по твоим словам, гости в одиночестве, и, вдобавок, праздник в мою честь, так что мне крайне необходимо быть с ними. Разве не так, Вирхиния?
- Ты рассердился?
- Мне думается, что вы с мамой иногда путаете роль Вероники в этом доме.
- Я?.. О чем ты, Джонни?.. Что такого я делаю?
- Почти ничего, но Веронике живется не сладко. Ей грустно, потому что вы ее преследуете...
- Джонни!.. Как ты можешь говорить подобное?.. Веронику все любят.
- Думаю, что всё как раз наоборот.
- Ну что ты, все любят ее в сотню раз сильнее, чем меня... даже слуги.
- И в самом деле... я заметил, что слуги любят и уважают ее больше всех. С чего бы это?
- И дядя Теодоро ее боготворит.
- По-моему, отец беспристрастен.
- Даже слишком беспристрастен. По мне, так меня он вовсе не любит, ни капельки.
- Ты заблуждаешься, Вирхиния.
- Так же, как и ты меня не любишь.
- С чего ты взяла?..
- Просто нужно видеть, как ты смотришь на меня сейчас, как разговариваешь. Ты сказал, что я виновата в том, что с Вероникой обращаются не так, как тебе хотелось бы.
- Этого я не говорил. Я сказал, что ты со своей избалованностью и мама с ее чрезмерной нежностью к тебе...
- Боже мой!.. Тебе кажется, что тетя Сара слишком любит меня? Тебя огорчает, что она жалеет меня? Что хочет меня защитить, потому что видит, как я ничтожна и одинока?..
- Ты не одинока и не ничтожна, Вирхиния. Ты живешь у себя дома, где все тебя любят, и я тоже. За эти шесть недель после моего возвращения я заметил, что мама потакает тебе во всем, исполняет любой твой каприз, зато она сурова и несправедлива с Вероникой... Именно об этом я и говорил.
- Тетя Сара отлично знает, что представляет собой Вероника... А ты слишком заблуждаешься на ее счет, да и дядя Теодоро тоже...
- Что такое ты несешь, Вирхиния?..
- Ничего.
- Да уж, совсем ничего. Однако кое-что ты все-таки сказала, и притом нечто весьма щекотливое. Эти твои слова кажутся намеком... ты в чем-то обвиняешь Веронику. Это очевидно...
- Вовсе нет.
- Не нет, а да, и тебе зачем-то это нужно.
- Джонни... ты очень злой.
- Не знаю, злой я, или добрый, но ты сказала кое-что, и должна объясниться. Ты заявила, что мы с отцом не знаем Веронику, и поэтому ценим ее...
- Я не это имела в виду, Джонни... Ты неправильно меня понял. Клянусь, я не хотела говорить о Веронике ничего плохого, но меня бесит, что ты так ее любишь...
- Вирхиния, о чем ты?
- Ни о чем. Ты одержим ею. Ты ослеплен, ну так и оставайся слепым.
- Вирхиния, подожди!
- Я не хочу ждать... Ступай в столовую, поближе к Веронике, и помоги ей разложить тарелки... Носись за ней следом, как преданная собачонка... Меня это не волнует!..
- Вирхиния!..
