Ловушка для обольстителя - [8]

Токони широко улыбнулся и поздоровался:

– Привет, Иззи!

– Привет. – Лиззи не нашла в себе сил его поправить.

– Ее зовут Лиззи. Через «л». Как Лоза. Или лиса. – Макс показал ей язык и стрельнул глазами, пытаясь придать лицу хитрое выражение.

– Вот спасибо.

На самом деле Макс стал звать ее Лисой уже очень давно. Токони засмеялся, глядя на их кривляния.

– Думаешь, мы забавные, а? – спросил его Макс.

– Ага. – Грудь мальчика вздымалась от смеха. – Знаешь? Это приют.

Лиззи улыбнулась.

– А знаешь, что еще? – продолжил Токони. – Моей мамы больше нет, но меня усыновит новая мама. И папа. Почему ты в приюте?

– Потому что Макс хотел, чтобы я познакомилась с тобой.

Токони протянул руку к ее волосам и дотронулся до пряди, выбившейся из хвоста.

– Почему?

– Потому что ты ему очень нравишься. И потому, что я собираюсь написать рассказ про ваш приют и детей, которые живут здесь.

– А можно мне быть в твоем рассказе супергероем?

– Это не такой рассказ.

– Почему нет?

– Ладно, приятель, – произнес Макс, отвлекая на себя внимание Токони и сажая его на диван. – Давайте‑ка все вместе сядем.

– Я нарисовал книжку про маму и папу, которые меня заберут, – сообщил ей Токони. – Я тебе покажу.

– Конечно.

Токони слез с дивана и помчался к пластиковому контейнеру, на котором была наклейка с его именем.

Мальчик снова забрался на сиденье между Лиззи и Максом, раскрыл самодельную тетрадь и стал показывать им картинки, поясняя, чем заняты он и его будущие родители на каждой из них. На первой странице они просто стояли в лучах солнца. На второй – купались в океане. На третьей – шли на обед, собираясь отведать любимые блюда Токони.

Все персонажи сияли нарисованными красным карандашом улыбками, мерцали черными точками глаз и не имели носов.

– Ты очень хорошо рисуешь. – Лиззи не так уж много знала о детском творчестве.

Токони довольно улыбнулся и забрался ей на колени.

– Можешь тоже порисовать, если хочешь, – сказал он.

– Это очень мило с твоей стороны, но мне, наверное, все же не стоит.

– Ничего страшного, если ты плохо рисуешь, – возразил Токони. – Все равно можно.

– Я просто… – Проблема была вовсе не в ее умениях.

Макс легонько толкнул ее плечом, взглядом показывая, чтобы она соглашалась.

– Ладно. Но тогда я сяду за стол. И мне нужны карандаши.

Токони принес ей карандаши, после чего забрался на стул прямо возле ее локтя. Под его пристальным взглядом ей было трудно работать, но она не попросила его подвинуться.

Макс присоединился к ним за столом. Ему‑то рисовать не пришлось, он мог просто сидеть и наслаждаться зрелищем. Лиззи уже пожалела, что не настояла на своем отказе. А вдруг она испортит книжку? Что, если Токони не понравятся ее рисунки?

Лиззи открыла первую страницу: изображение Токони с семьей в солнечный день. Выбрав самый безопасный вариант, оранжевым карандашом она добавила лучей к гигантскому солнцу, отчего то стало казаться ярче.

Токони заулыбался. То, что Макс рассказал ей о мальчике, оказалось правдой – с его лица действительно редко сходила улыбка.

– Еще что‑нибудь, – попросил он.

Лиззи нарисовала траву под ногами у семьи, а потом бросила взгляд на Макса. Тот подмигнул ей, и ее сердце забилось немного быстрее.

Вернувшись к рисунку, Лиззи изобразила среди травы разноцветные пятна цветов и спросила у Токони:

– Как тебе?

– Хорошо. – Он перевернул страницу. – Теперь здесь.

На следующей странице была сцена у океана. Лиззи украсила ее большими волнами и стайкой рыбок и добавила песок и ракушки.

Токони заерзал на стуле и перешел к следующему рисунку, на котором семья отправлялась обедать.

– Пусть мама выглядит как все девочки, – сказал он.

Лиззи задумалась. Она, конечно, не собиралась пририсовывать изображению женские формы или что‑то подобное. Вместо этого она добавила орнамента на платье, а также наделила маму золотой цепочкой и серьгами‑подвесками.

– Красиво, – оценил Токони.

– Спасибо, – отозвалась Лиззи, украшая ноги женщины туфлями на шпильке.

И все равно, хоть и в шикарном платье, с лысой головой, бедняжка оставалась какой‑то незавершенной. Поэтому Лиззи надела на нее шляпу с цветком.

– Нарисуй ей губы.

– Помаду?

Он кивнул, и Лиззи потянулась к розовому карандашу.

– Такую?

– Ладно.

Лиззи чуть изменила форму губ, сделав их более полными, но сохранив улыбку.

– Мне кажется, надо нарисовать маме волосы, – сказал Макс. – Пусть несколько прядей выглядывают из‑под шляпы. Да и папе тоже. Если только он не бритый.

Он что, серьезно? Лиззи испытала дикое желание пнуть его ногой. И теперь бедный маленький Токони обдумывал его слова, растерянно глядя на них.

– А какого цвета? – спросил мальчик у Макса.

Но Макс промешкал всего мгновение, прежде чем ответить:

– Любого цвета. Синего, зеленого, фиолетового.

– Но это глупо! – Токони рассмеялся.

Макс тоже засмеялся, уже забыв о своей ошибке.

– Не так уж и глупо. Там, где я живу, некоторые люди красят волосы в такие цвета.

– Тебе тоже надо покрасить, – заметил мальчик. Макс провел рукой по своей черной шевелюре.

– Может, и покрашу.

Токони снова захохотал, а потом обратился к Лиззи:

– А тебе – нет.

Она протянула руку и прикоснулась пальцем к кончику его носа.

– Мне нельзя покрасить волосы в забавный цвет?