Ловелас и два ангела - [5]

Надо быть полным кретином, чтобы иметь несколько параллельных любовных связей. Я и был им. Причем, довольно длительное время. И лишь, разменяв пятый десяток, притормозил — больше одной пассии уже не заводил.

В последние месяцы довольствовался Верой. И была бы она для меня единственной, кроме супруги, разумеется, Бог знает сколько времени, да вот, сама разрушила наши отношения. Жалко, но не смертельно. Во всяком случае, для меня. Я один не останусь. Останешься тут! Не успел отъехать от одной любовницы, как встретил другую — моложе, красивее, интереснее…

В том, что у нас с Вивой завяжется роман, сомнений у меня почти не было…

В половине двенадцатого мы встретились у подъезда ее дома.

Девушка выглядела несколько иначе, чем вчера — волосы были собраны в большой пучок на затылке, глаза аккуратно подведены, губы — подкрашены. С этого я сделал вывод, что она готовилась к нашему свиданию. И одежду Вива поменяла: вместо джинсов — черная юбочка до колен, вместо синей курточки — черная из искусственной кожи. Длинную шейку украшал красный, как маков цвет, тонкий шарфик.

Я подошел к девушке, вручил ей букет хризантем и, помявшись, легонько поцеловал в подбородок.

Она заулыбалась, прижала цветы к груди и, взяв меня за руку, предложила:

— А давай пойдем ко мне!

— С удовольствием! — радостно согласился я. — Но, может, сначала заглянем в магазин? Купим чего-нибудь вкусненького.

Она отрицательно покачала головой:

— Не стоит никуда ходить, у меня все есть.

Зайдя в квартиру, мы не спеша сняли верхнюю одежду и разулись. Вива осталась в красивой черной блузке с красными вставками.

— Какая ты милашка! — не удержался я, откровенно любуясь девушкой. — Просто чудо!

— Мне по душе твои слова, — призналась она, кокетливо склонив на бочок свою маленькую головку. — В них чувствуется искренность.

Двухкомнатная квартирка Вивы оказалась совсем небольшой и сияла чистотой. Мебели — минимум, зато полы — и в гостиной, и в спальне — были устланы толстыми красочными коврами, явно не из дешевых.

— Эти ковры тебе от хозяев достались? — поинтересовался я, шествуя за девушкой на кухню.

— Здесь все от них. Кроме моих личных вещей — одежды, косметики и мольберта, — девушка указала мне на мягкий уголок, а сама достала из шкафчика большую непочатую пачку молотого кофе и изящную кофеварку. Затем повернулась и взглянула на меня вопросительно: — Надеюсь, ты не станешь настаивать, чтобы я приготовила крепкий напиток?

— Да какой получится! — равнодушно бросил я, рассматривая затейливый узор на светло-зеленом кафеле, покрывавшем стены от пола до потолка.

Поставив кофеварку на огонь, Вива подошла ко мне.

— Прежде, чем пить кофе, тебе надо принять лекарство, — заявила она. И, мягко улыбнувшись, прибавила: — Вкусное!

— Какое лекарство? Со мной все в порядке! — поморщился я. Но потом, уронив голову и картинно выкинув руки вперед, страдальческим голосом изрек: — Ах, да, я же смертельно болен, я же погибаю от тяжкого недуга! О, сказочная фея, ты не дашь мне умереть?

— Нет! — отрицательно покачала головой Вива. Ее лицо при этом выражало крайнюю степень серьезности.

— Так дай же мне, о дивный цветок, свою панацею! Исцели меня! — продолжал я дурачиться.

Девушка достала из холодильника маленькую стеклянную баночку с каким-то золотисто-коричневым месивом. И объяснила:

— Это мед с толчеными фисташками, гранатовым соком и небольшим количеством отвара сухих ландышей. Вот такое для тебя лекарство. Тебе нужно принимать его по ложке два раза в день. Лучше — до еды. Оно укрепит сердце, омолодит его.

— Ну, ты прямо докторша! — засмеялся я и, взяв Виву за руку, притянул к себе.

Она не стала упираться, подошла. Ее близость заставила мое сердце забиться быстрее.

— Тебе очень идет эта блузка, — произнес я немного взволнованно. — Ты красивая, как богиня!

— Что, только в этой блузке? — игриво повела плечиком девушка.

— Да причем тут блузка? — пылко возразил я и взглянул ей в глаза снизу вверх. Мне показалось, что в них искрится радость. Или это была лишь иллюзия?

Не знаю отчего, но близость Вивы очень благотворно сказывалась на моем душевном состоянии. Мне хотелось шутить, петь и танцевать. А еще я жаждал обнять эту милашку, крепко прижать к груди и долго-долго не выпускать из своих объятий. Я давно не испытывал таких чувств, такого необыкновенного прилива нежности. Господи, что со мной творится? Я что, уже влюблен?

Она стояла рядом, внимательно наблюдала за мной, слегка прикрыв глазки пушистыми ресницами. Я обнял ее за талию, прижался лицом к мягкому животу.

— Подожди, Иван! Я кофе сниму, он, кажется, уже вскипает, — девушка деликатно высвободилась из моих объятий и подскочила к плите. — Ой, он так бурлит! Переварила!

Когда напиток был разлит по чашкам, Вива достала из ящичка стола деревянную ложку с длинной ручкой и почти повелительно произнесла:

— Вот, возьми! Зачерпни побольше лекарства и съешь!

Я повиновался. Месиво оказалось довольно пикантным на вкус.

— А теперь можешь меня обнимать, — девушка подошла ко мне и застыла, опустив голову.

Мои руки тотчас сомкнулись у нее за спиной.

— Ты не обижаешься, что я так нахально себя веду? — спросил я, целуя живот Вивы сквозь тонкую ткань блузки.